Мы снова вышли на крыльцо. Бабушка полюбовалась чистым полем.
— О, Эрнест со временем будет привозить отсюда много продуктов, — сказала она по-французски.
— Шиш он будет привозить, — ответила по-русски мама.
Мои тетки поворачивались во все стороны и нюхали воздух: чище, чем в Нахаловке, вот что значит деревня. Я уверяла Люсю, что здесь, в совхозе, можно бегать где угодно, это тебе не бабушкин сад. Папа, энергично жестикулируя, старался объяснить, где какие постройки будут возведены в скором времени.
— Рабочих, рабочих не хватает! Правда, есть уже небольшой дружный коллектив, есть комсомольская ячейка — шесть человек, и деповские рабочие постановили на собрании: проводить в подсобном хозяйстве ударные субботники. А здесь, вот посмотри, Эмиль, будет отличная грунтовая дорога, а вон там, за бугром, построим новые птичники с инкубатором. Очень, очень нужен водопровод, воды нет…
К папе, вынырнув из-за угла, подбежал паренек:
— Товарищ директор, опрыскиватели пропали!
— Как пропали?
— Они на складе были, склад открыт, а опрыскивателей нет.
— Где заведующий?
— В бараке лежит, пьяный. Люди говорят: похваляется своей дружбой с Назарбековым.
— Собирай актив, я сейчас!
Мама хотела что-то сказать и уже выступила вперед, но папа твердо сказал:
— Анна, это не твое дело. Идите в лес, я догоню.
Коля бросился к отцу:
— И я с тобой!
— Нет, будь с матерью. Идите. Ну, чего ждете? Вы мне мешаете!
Я не узнавала папу. Где его мягкость и уступчивость? Я поглядела вслед как будто другому, незнакомому мне человеку — он шагал к конторе, и к нему присоединились сначала один, другой, а потом еще несколько рабочих.
Все произошло так быстро, что нам оставалось только подчиниться.
Поднялись на первую, довольно крутую, заросшую колючим кустарником гору. На вершине ее высился старый, с развесистой кроной дуб. Здесь, в тени, не чувствовалось жары и даже веял легкий ветерок. Вся округа была как на ладони. Мама и дядя Эмиль не захотели идти дальше. Осмотрелись.
Под нами расстилалась широкая зеленеющая долина, прорезанная во всю длину серебристой лентой Куры. По эту сторону вдоль реки шел поезд, за рекой были видны электростанция и среди зелени деревьев белый памятник Ленину. А на горизонте, на фоне голубого неба, высилась на неприступной вершине крепость Джвари.
Расстелили под дубом рядно, уселись. Дядя Эмиль уже успел разъяснить бабушке происшествие. Она заволновалась:
— Помещик убивайт Эрнеста!
— У Эрнеста есть револьвер, — сказала мама, погладив ее по руке.
— О-о-о!
— Вы, Мари Карловна, не знаете своего сына. Его сила в том, что он всегда с людьми. Не беспокойтесь.
Но я видела, что мама сама очень встревожена.
Дядя Эмиль решил отвлечь — стал рассказывать про Мцхет, который виднелся вдали, весь в черепичных крышах и садах. За ним высилась крепость Джвари. Это о ней писал Лермонтов в поэме «Мцыри».
«Там, где, сливаяся, шумят, обнявшись будто две сестры, струи Арагвы и Куры, был монастырь…» Когда враги — чаще всего персы или турки — нападали, на вершинах гор монахи разжигали костры, и по направлению вспыхивавших костров можно было понять, откуда движется враг. И мирные жители укрывались за стенами крепостей. Джвари могла выдержать многомесячную осаду — она была надежно построена и имела хорошо замаскированный подземный выход к реке.
Я глядела на Джвари — картины прежних далеких дней вставали в воображении. Крутые склоны уходящей в небо горы с крепостью на вершине как будто ожили. Многочисленные кусты казались крадущимися вверх вражескими воинами, а там, наверху, замерли в настороженном ожидании между зубцами крепости и в проемах бойниц воины грузины. Дрожь пробежала по спине. Дядя Эмиль сказал, что крепости в те времена строили на века: глину замешивали на куриных яйцах, их привозили жители из всех окрестных селений. Сколько тут было войн, какие только не приходили захватчики, и все же эта прекрасная страна выстояла.
— Да-а-а, были времена, — рассеянно проговорила мама, — но где же все-таки Эрнест? Может, спустимся в совхоз?
— Он сказал, чтобы мы ждали здесь, — напомнила тетя Адель.
— И до каких пор?
Бабушка все время бормотала молитву:
— «О Мари, протеже мон физ эм…».
— Давайте еще немножко подождем, — предложил дядя.
— Вот тебе и пикник.
— Да-а. Не зря Эрнест был так против этого пикника.
Вдруг внизу, в совхозе, грянул выстрел и сразу второй. Эхо прокатилось по горам.