А княжна, вот уже второй день прощавшаяся с родным домом, не разглядела любви в синих глазах отца. Что ж злиться девчонка умела не хуже князя.
«Ах, первый встречный? Будет вам первый встречный», - глотнув из глиняного кувшинчика снадобья, как раз делающего встречного краше княжича, призрачной тенью скользнула девушка на конюшню. Конюх не спал, сидел, бесприютно обхватив колени. Казалось, грезил наяву, но о чём-то скверном. Девушка положила тёплые ладошки ему на плечи. Он, будто только её и дожидался, к себе прижал. От его стыдных жарких слов опять краснели маленькие уши княжны.
Кожа девчонки была неправдоподобно нежной. Сладкими словами и горячими поцелуями оплёл он девушку, точно сетью. Она сама сняла жёсткое, как его мозолистые руки, парчовое платье и мягкую, как его губы, рубашку. Сама легла на колкую солому. Ахнула, сухие травинки иголками впились в кожу. Конюх прикрыл солому рубахой. А дальше забылся, стараясь только не поранить девчонку грубыми руками. Вместо прикосновений поцелуи. Губы, хоть и обветрились, но были мягче, чем изуродованные работой руки. И когда он и девушка оказались ближе некуда, до того, что и сердца бились, как одно. Он вдруг понял, что руки девушки невесомы, синие глаза не видят его, а горько-сладкий запах вереска отдаёт краями нездешними. Он слишком хорошо помнил бойцов со смертельной раной. Он видел печать смерти много раз. Девушка была не с ним, её душа искала путь на вечные холмы, поросшие вереском. Но он не мог отпустить её. Это была странная ночь. Впервые он не любил, а дрался за синие глаза, пушистые косы и душу, горящую неверным болотным огоньком в его руках. Девчонка уходила от него, он умолял остаться. Она не слышала. Он удерживал. Она была уже не здесь. Но он не отступал.
- Зачем она тебе? - в сером предутреннем свете стоял черноглазый король.
Сейчас он был таким юным, что определить девичий у него лик или юношеский было трудно.
- Моя, - проскрипел зубами бродяга.
- Всегда ты хочешь получить невозможное, Светлый князь, - смешок короля был звонким.
Будто в ответ на резкий звук край чёрных туч в дверном проёме за спиной короля лопнул. Цвет освободившегося кусочка неба было не определить. Так неловко вылезает прозрачное крыло жука из-под чёрного панциря. Словно нарождающееся утро было никаким. А выбор за кем-то. Свет? Или тьма? Да, и какой выбор? Обман один.
- Проваливай, Чёрный король, - выдавил бродяга.
- С ней и уйду, - кивнул, улыбнувшись по-русалочьи, черноглазый король.
- Не отдам, - прижал девушку к себе бродяга.
Но призрачная княжна с такой же точно странной улыбкой, уже подавала руку королю, словно для последнего танца.
Тело девушки осталось в руках бродяги. Он осторожно положил девчушку на солому. И бросился к дверям. Он не успел бы! Тени летят, быстрее мысли. Но дорогу черноглазому королю и девушке преградил на мгновение старый хранитель.
Почему сэр-рыцарь пришёл сюда? Он говорил потом, что проснулся от тревожного вскрика княжны. Но постель девушки была холодна. Вереск на подоконнике почернел. А дрозд валялся вверх лапками в заиндевевшей клетке. Подобрал рыцарь и глиняный кувшинчик, пахнущий смертью. Ни во что не верил рыцарь, кроме верной руки и своего меча, но когда взглянул в рассветное небо, поклясться мог, что видел в распахнутом окне тонкий силуэт черноглазого короля.
- Отдай княжну! - светловолосый князь в золотых доспехах теперь ничем не напоминал прихромавшего в замок бродягу.
- Мало тебя потрепали Чёрные Вороны у Гнилой заводи, - улыбнулся король, обрастая тёмными латами, - хромой, а побить меня надеешься, Светлый князь?
- А я и побью, Чёрный король! - отбросил шлем светловолосый князь.
Хранитель сел рядом со скорчившейся на снегу призрачной княжной. Не уберёг девчонку.
Теперь что уж? Надо ждать исход поединка.
У князя был слишком лёгкий меч. Сражался князь честно и проигрывал с первых секунд. Король дрался подло. Он сразу же разбил тяжёлой рукоятью губы противнику. Улыбаясь, исчезал и появлялся неожиданно. Норовил ударить в спину. И ранил князя в больную ногу.
Небо было уже прозрачно-серым. Скоро проснутся слуги. Хватятся нянька со служанками: где княжна. А её и на свете нету. Хранитель хотел встать, помочь князю-бродяге, но не смог. Крепко держал его на месте страх смерти, первый слуга Чёрного короля.
Князь, изнемогая от ран, терял силы. Король мерзко скалился, теперь его красота стала отталкивающей. Чёрная туча, клубясь и ворча, надвигалась на прозрачное небо. Тьма побеждала.
- Помоги, царевна, - голос князя, упавшего на колени, напоминал шелест снега, позёмкой скользящего по насту.