— Объяснишь всё?
— Конечно. Это всё Регина. Она ведь работала с охотниками. После одного из заданий её начальник принёс ей модули мысленного контроля.
— Что это?
— Устройство, которое применяется в самых современных экзоскелетах. Вместо того, чтобы реагировать на физическое усилие и делать его мощнее при помощи гидравлики, экзоскелет подключается к мозгу своего пилота и копирует его нервные импульсы, выполняя соответствующие движения. При этом сам пилот парализован. Фактически, экзоскелет стаёт его телом, — Дику с трудом давались сложные объяснения.
— Регина несколько ночей копалась, перенастраивая этот модуль. Затем она собрала из купленного в Утёсе высокотехнологичного хлама эту штуку и подключила её к модулю. Она вообще не спала всю неделю, — сказал он со странным выражением лица.
— Учитывая, что модуль уже настроен на твой мозг, импульсы, которые предназначались бы для отсутствующей руки, будут подаваться на протез, — он протянул мне устройство, напоминающее слуховой аппарат для глухих. — Одень.
Я с трудом натянул наушник. Сперва ничего не происходило, затем я ощутил странное чувство в голове. Как будто кто-то копался в ней.
Внезапно боль в обрубке руки пропала. Моё лицо удивлённо вытянулось.
— Вижу, он заработал, — усмехнулся Диксон. — Теперь давай попробуем это.
Он поднял механическую руку:
— Попробуй подвигать пальцами.
Сперва ничего не происходило, однако после нескольких попыток я заметил, как пальцы на протезе зашевелились. После этого дело пошло быстрее — и вскоре я без проблем управлял новой рукой.
— Здорово, правда?
— Ещё как! — восхищённо сказал я. — В каком-то смысле она даже лучше, чем обычная.
Вновь вернув себе самообладание, я оценил все плюсы и минусы, после чего пришёл к выводу, что несмотря на все недостатки, такие как: потеря чувствительности и свойственные механизмам проблемы — новая рука всё же была ценным приобретением.
— Сейчас мы не будем её устанавливать, — сказал Дик. — Сперва твоя рука должна полностью зажить. Если этого не сделать, могут возникнуть осложнения.
Как бы мне ни было обидно, я всё же был вынужден согласиться с его логикой.
Линди незаметно поедала яблоки под носом у Диксона.
— Не переживай — с твоей регенерацией на это уйдет всего около недели, — усмехнулся Дик.
— Ладно. И всё же, что с танком?
— Шерманом? Можешь радоваться. Теперь у тебя есть танк.
— Что?! — очередной шок.
— Ты его захватил — это твой трофей. Никто не будет заявлять на него прав.
— Правда?!
— Конечно. Кстати, его ещё и отремонтировали. Ты настолько ювелирно его разнёс, что работы было всего на несколько часов. Всего-то запаять люк мехвода и вернуть на место выбитый каток.
— Как они его перевернули?
— У них были грузовики и лебёдка. Собрали нескольких караванщиков и подняли танк. Можешь оставить его себе или продать жителям города.
— Пока что повременим с такими решениями. Что с экзоскелетом? — с замиранием сердца спросил я.
— Тут ситуация похуже. Он в катастрофическом состоянии. Они кое-как восстановили бронирование и вернули гидравлику в строй, но вот с батареей ничего не поделаешь. Заменить её уже не выйдет: всё оплавилось.
— Сколько осталось? — обречённо пробормотал я.
— Тридцать семь процентов.
— Получается, он теперь одноразовый?
— Как-то так. Есть идеи, как им воспользоваться?
— Да, — я вспомнил про бункер. — Мне ещё нужно кое-куда наведаться. И без него никак.
— Ясно, — просто ответил Диксон.
— Кстати, а Регина придёт навестить меня? — смущённо спросил я.
Чувство вины перед ней, появившееся через некоторое время после расставания, только усилилось, когда я узнал, что она сделала для меня.
— Она очень устала и сейчас отсыпается. Учитывая, что в ближайшее время тебе желательно никуда не уходить, вы с ней наверняка ещё найдёте возможность пересечься.
— Спасибо вам за всё, — на мои глаза внезапно навернулись слёзы, что было совершенно несвойственно для меня. — Если бы не вы…
— Спокойно, дружище. Мы просто делали то, что должны делать друзья.
— Но я ведь так плохо поступил с вами!
— Всего лишь допустил глупость. Но мы с Региной быстро поняли, что ты пытался о нас позаботиться таким образом, — Дик заулыбался. — Потому не переживай. Никто на тебя не обижается. Хотя… думаю, тебе всё же стоило бы извиниться перед ней.
— Так и сделаю, — прохрипел я.
Силы начали покидать меня. Глаза слипались.
— Ты всё ещё слишком истощён. Тебе нужно отдыхать. Ещё увидимся, дружище. — сказал Дик и вышел, тихо прикрыв за собой дверь.
Дожевав очередное яблоко, Линди вновь примостилась на стуле, уставившись своими зелёными глазами на моё лицо.
Не имея сил сопротивляться, я вновь погрузился в темноту. Однако в этот раз боли уже не было. Лишь темнота. Тёплая и уютная темнота. Я уже начинал привыкать к ней.
Комментарий к 14. Последствия
Бета: Отбечено.
========== 15. Затишье перед бурей ==========
С этого момента прошло ещё около недели. Проводя день за днём в компании друзей, я быстро шёл на поправку. Вскоре я уже мог медленно ходить. Кожа восстановилась, не оставив и следа от жутких ожогов.
Линди почти не покидала моей палаты, проводя со мной всё время. Она слушала бесконечные байки Диксона, играла со мной в карты, рисовала какие-то картинки. Дик заглядывал почти каждый день, принося с собой разнообразные гостинцы и свежие новости.
В один из дней меня посетила Регина. На её измождённом лице всё ещё оставались следы бессонных ночей. Она с улыбкой приняла мои извинения и простила меня, за что я был очень ей благодарен. Сколько бы я ни убеждал её, что зря она так себя изматывала, она настаивала на том, что не могла по-другому. В итоге мы сошлись на том, что я не стану упрекать её, а она — меня.
Через пару дней после моего окончательного пробуждения меня навестил мэр Утёса (я и не знал что здесь такой есть!) и поздравил с выздоровлением, принеся благодарность от имени города за спасение. В качестве вознаграждения мне разрешили оставаться в больнице до полного восстановления совершенно бесплатно.
Как только затянулась ужасная рана на месте ампутированной руки, мы начали упражнения с протезом:
— Сожми руку в кулак, — сказала мне Регина.
Я выполнил её просьбу. Было очень странно управлять рукой, видеть её, взаимодействовать при помощи неё с предметами, но ничего не ощущать. Всё-таки нервных окончаний на ней не было и не могло быть.
— Хорошо, теперь попробуй взять карандаш двумя пальцами, — она протянула мне карандаш.
Стоило мне взять его в руку, как он тут же разлетелся в щепки. Вздохнув, Регина сокрушённо опустила голову и сказала:
— Я сдаюсь. Ты просто неисправим.
— Извини…
— Я ведь говорила тебе, что протез куда сильнее человеческой руки! Тебе нужно прилагать гораздо меньше усилий!
— Я пытаюсь! Но это очень сложно, у меня не получается. Дай мне ещё немного времени, пожалуйста.
— Как хочешь. Ты уже почти здоров, так что вскоре нам придётся куда-то переехать.
Я вздохнул:
— Не хочешь прогуляться?
Регина странно на меня посмотрела, но согласилась. Разумеется, Линди пошла с нами. Пока я находился вне скафандра, отходить от неё было опасно.
Одев купленную для меня рубашку и чистые, выстиранные джинсы, я с трудом натянул ботинки на несколько изменившиеся ступни и вышел из палаты. Коридоры местной больницы были узкими и захламлёнными. С трудом пробираясь среди гор ящиков и штабелей с койками и носилками, мы выбрались на первый этаж. Здесь, как всегда, было шумно и людно. Около двадцати человек, в основном, пенсионеров, столпились у окошка, за которым сидела в растерянности молодая медсестра. Попросту неспособная выдержать такого давления гудевшей толпы, она судорожно рылась в окружавших её стопках бумаг в поисках чего-то важного. С другого конца зала к ней на помощь уже спешила взрослая и опытная заведующая, мигом разогнавшая толпу властным голосом.