Осмотрев внутренний отсек, я уже собирался уйти, как вдруг заметил уголок листа бумаги, торчавший между рамой гидравлики на спине и бронёй.
Осторожно вытащив заляпанный моей засохшей кровью листок, я с трудом узнал в нём список жителей сожжённой деревни. Видимо, он упал внутрь ещё тогда, когда мы с Линди преследовали рейдеров.
В списке было сорок два имени. Рядом с каждым — пол и возраст.
Бедная Линди. Наверняка она знала каждого из них. С кем-то дружила, может, даже любила кого-то.
Почему-то эта мысль больно кольнула меня. Мне захотелось найти её имя в списке. Я просмотрел его от начала и до конца.
Что-то было не так. Я просмотрел ещё раз. Имени Линди тут не было. Возможно, здесь не отмечены дети? Нет, вот Колин Тодд, шесть лет. Может, это её ненастоящее имя? Нет, здесь вообще нет девочек её возраста.
У меня в груди похолодело. Кто же она? И вообще, как она выжила? В той деревне негде было спрятаться, да и откуда у обычного деревенского старосты подробные чертежи и схемы давно опечатанного бункера?
Что-то не сходилось. Она явно была не той, за кого себя выдавала. А значит, могла навредить моим друзьям.
Я испытывал двойственные чувства. Не знал, как реагировать. С одной стороны, она врала мне. Подсунула чертежи бункера и зачем-то отправила в него. С другой, она оберегала меня и всячески проявляла доверие и дружбу. Пожалуй, за последние две недели, с момента нашего знакомства, она стала самым близким мне человеком. А теперь я не знал, что и думать. Человек ли она вообще?
Собравшись с силами, я всё же встал и пошёл дальше.
Мне нужно было сосредоточиться на выживании. Успокоив себя и вернув контроль, я пошёл вперёд. Шаг за шагом, я продвигался по усыпанному гильзами коридору. Подойдя к дальней двери, я нажал на кнопку, молясь, чтобы она сработала. С тихим шипением дверь открылась. Передо мной оказался новый коридор, уже с дверями и обозначениями.
Всего было три прохода, которые вели в три секции: красную, жёлтую и серую. Поразмыслив немного, я направился в жёлтую. Красный цвет ассоциировался с опасностью, а серая секция явно была технической и не содержала ничего интересного.
Судя по всему, здесь проводились какие-то биологические эксперименты. Я заглядывал в одну комнату за другой: везде одно и то же. Хирургические инструменты, носилки, медицинские устройства. Я старался не гадать, что это за тёмные, запёкшиеся пятна на полу и стенах некоторых комнат. Чем дальше я заходил, тем страшнее становились комнаты. На носилках и креслах встречались ремни, которые должны были удерживать сидевшего, не давая пошевельнуться. На столах были циркулярные пилы и скальпели. Кое-где попадались странные устройства, которые явно использовались, чтобы фиксировать голову жертвы.
В конце коридора была большая и тяжёлая дверь. В отличие от всех других, эта была приоткрыта.
Скрепя сердце я открыл её и вошёл внутрь.
Помещение за дверью было освещено голубыми лампами. В нём было всего три объекта. Две капсулы в человеческий рост и стол.
Я посмотрел на капсулы. Мои глаза расширились, ледяная рука, сжимавшая моё сердце, вцепилась в него с новой силой. Я не верил своим глазам. Увиденное просто не могло существовать, не укладывалось в рамки моего понимания.
Колени подкосились, и я осел на землю.
Передо мной были две капсулы. Одна пустая, другая — нет.
В ней была Линди. Точнее, полная её копия. Те же серебристые волосы, та же фигура и черты лица. Она была полностью обнажённой. Сверху виднелась табличка с надписью «Annie».
Над пустой капсулой было написано «Lindy».
На стоявшем в углу столе лежала длинная мешковатая маечка, подозрительно похожая на ту, в которой я встретил Линди впервые.
Панель жизнеобеспечения Энни показывала зелёную надпись «Alive».
Под ней множество показателей жизнедеятельности.
Панель Линди светилась красным. Надпись на ней гласила: «Critical error, urgently released». Все панели показателей пустовали.
Всё вставало на свои места. Система жизнеобеспечения Линди дала сбой. Чтобы девочка выжила, она была освобождена, после чего смогла каким-то образом выбраться наружу.
Мне полегчало. Всё же она была жертвой обстоятельств. Вдобавок, раз выбралась она, смогу и я. У меня появилась надежда.
Ещё раз посмотрев на вторую капсулу, я остановился. Пусть я и не знал Энни, но бросить её не мог. Подойдя к панели, я нажал на кнопку «Release», после чего ещё раз подтвердил выбор.
С гудением жидкость, наполнявшая капсулу, начала утекать. Лишившись опоры в виде проводов и кабелей, девочка упала на дно. Дверца отворилась.
Взяв со стола халат, я вернулся к капсуле. Энни уже открыла глаза. Плохо соображая после многолетнего сна, она растерянно осматривалась по сторонам. Стоило ей увидеть меня, как её глаза округлились от ужаса. Она попыталась встать, но её ноги подкосились. Подойдя к ней, я улыбнулся, несмотря на страх и неуверенность, и дал ей халат.
Как бы плохо мне ни было, я должен быть сильным.
— Тебя ведь Энни зовут?
Дрожащая от страха и холода девочка кивнула. Испуг почему-то начал пропадать из её взгляда.
— Не бойся меня, я помогу тебе.
Она оглянулась на вторую капсулу:
— А где Линди? — спросила Энни тонким и неуверенным голосом.
— Я приведу тебя к ней, как только выберемся отсюда. Хорошо?
— Ладно.
— Ты знаешь, как выйти?
— Нет…
— А знаешь, где ты находишься?
— В лаборатории «Аид».
— А какой сейчас год?
— Две тысячи тридцать восьмой?
Как я и думал, ей было больше двухсот лет.
— Сейчас две тысячи двести пятьдесят третий. Ты провела в капсуле двести с лишним лет, — сказал я. — Ладно, вставай. Нам нужно идти.
Ошарашенная, Энни послушно поднялась и направилась вслед за мной.
Мы пошли в красную секцию. К счастью, здесь эксперименты над людьми не проводились. За дверями были инженерные устройства, сборочные станки, запчасти. Вспомнив инженера из Утёса, я прихватил с собой несколько наиболее интересных инструментов. За одной из дверей виднелся ещё один охранный ARX-7. К счастью, неактивный.
Как и жёлтая, красная секция заканчивалась большой дверью, правда, закрытой.
С трудом отворив её, мы вошли внутрь. Я снова опешил.
Внутри стоял ARX-7, но необычный. Вместо матово-чёрной обшивки, он был покрыт сверкающим зеркальным металлом. Руки после предплечья были куда толще, чем у обычных седьмых. Ладони и вовсе огромные. Металл обшивки казался неземным.
Помимо стенда со скафандром в комнате была лишь надпись: ARX-7 °C.
Медленно приблизившись, я нажал на кнопки открытия. С шипением нагрудная пластина откинулась вверх, обнажив просторный отсек пилота. Одновременно с этим, я услышал рёв сирены тревоги. Из коридора донёсся грохот шагов охранного робота, которого мы видели. Выбора не было.
Я забрался внутрь и протянул руку Энни. Обхватив меня руками, она кое-как уместилась в нагрудном отсеке. Ощущая её дрожащее тело, которое прижималось ко мне, я ощутил то же чувство, что и когда оставлял Линди в расщелине. Я должен был защитить её.
Экзоскелет закрылся. Приятный женский голос сказал:
— Экспериментальный боевой модуль «Гектор» активирован. Все системы в норме.
Охранный робот вошёл в комнату, наставив на меня миниган. Обратного пути не было. Теперь моя жизнь зависит от этой сверкающей жестянки.
Комментарий к 17. Энни
Бета: Отбечено.
========== 18. “Гектор” ==========
Скафандр с шипением закрылся. На широком, изогнутом для удобства мониторе появилось изображение, передаваемое тем огромным окуляром, за который я уже успел прозвать ARX-7 циклопом. Удобный и понятный интерфейс, привычная гидравлика вместо модуля полного слияния, который мог бы создать проблемы с тем, что помогал бы мне управлять моей рукой.
Наведя на меня миниган, охранный робот начал стрелять. Пули забарабанили по сверкающей, словно зеркало, броне. Они рикошетили и разлетались во все стороны. Попадали в белую плитку, которой были покрыты стены и пол. Крошили её, откалывали куски, вздымали фонтанчики крошек и осколков. Помещение быстро заволакивало облаком пыли. Как и ожидалось, ни одна пуля даже не поцарапала «Гектор». Заметив, что в охранные модули установлены миниганы, я понадеялся, что такой будет и в моём. Пришлось вызывать контекстное меню и рыться в нём. В отличие от меню в «Грапплере», это было куда сложнее. Пунктов и возможностей было намного больше.