Видимо, я никого не разбудил. Всё в порядке. Теперь нужно вытереть кровь, пока никто не увидел.
В поисках ткани, я встретился взглядом с Региной. Она не спала. Она всё видела. В её чёрных глазах были тревога и испуг.
Постаравшись выжать из себя улыбку, я хотел сказать, что всё в порядке, но из горла донёсся лишь полный боли стон.
Подойдя ко мне, Регина достала фонарик и просветила мне зрачки. Потом зачем-то внимательно осмотрела мои запястья и остановилась.
— Ты в сознании? — неуверенно спросила она.
— Да, — ответ дался мне с трудом.
— Можешь контролировать своё тело? Не чувствуешь ничего странного?
— Нет, только голова болит, а что?
— Ты… попался, — неуверенно сказала она.
— Это как? — где-то в груди загорелся знакомый холодный огонёк испуга.
— Все симптомы те же, что и у наслушавшихся шёпота. Сошедших с ума и начавших превращаться в тоннельщиков. Я хорошо знаю, как это выглядит, потому что один раз наши ребята по ошибке привели такого вот сумасшедшего к нам в убежище. Резкие приступы головной боли и неадекватная реакция глаз на свет. Это первая стадия. Затем твоя кровь начнёт темнеть, глаза изменятся. Станешь тоннельщиком. Но почему-то ты сохранил рассудок. Я не понимаю этого. Думаю, это может быть связано с костюмом, ведь в нём есть защита от радиации. Может, оно как-то повлияло. Либо что-то другое. Я не уверена.
Меня все эти детали уже не волновали. Я «попался».
Сколько ещё я смогу продержаться? На сколько ещё меня хватит? На месяц? Или на несколько дней? Или до следующего приступа? В любом случае, благодаря караванам, перевозившим не только товары, но и новости, я, как и все в Подземке, чётко знал: если «попался», то лечения уже нет.
Я уже труп.
Вопрос лишь в том, когда я потеряю контроль.
На такой мрачной ноте и закончились мои размышления. Регина, прекрасно понимая моё состояние, отошла назад и села у стены.
Значит, времени мало? Нужно действовать. Добиться хоть чего-то. Раз я всё равно умру, хочу оставить после себя какой-то след. Но какой? Что мне сделать? У меня ведь нет и никогда не было великих целей или мечтаний…
Раз за разом, я отрывался от мыслей и возвращался к холодному, как лёд, факту.
Я умру. Совсем скоро моя жизнь оборвётся навсегда. Я перестану существовать.
Вновь подавив в себе страх, я собрался с мыслями.
Перебирая в голове события последних дней, я вспомнил, как смотрел в небо через трещину около убежища охотников. Вот оно.
Единственным спасением от энергетического кризиса стало уменьшение численности населения. В результате человечество было поделено на тех, кто заслуживал право остаться на поверхности, и прочих, которые были вынуждены спуститься в пещеры по всему миру и влачить там жалкое существование, которое всё равно было лучше жизни на перенаселённой и страдающей от загрязнения поверхности. В итоге сверху осталось несколько миллионов человек, свободно проживавших по всему миру. Вырабатываемой автоматическими фермами еды прекрасно хватало, чтобы обеспечить Подземку. Взамен же подземщики добывали для высшего общества металлы и полезные ископаемые, а охотники и мародёры доставляли им дешёвых доноров и рабов. Эта система была единственным способом сохранить человечество без массового геноцида или вымирания. Однако поверхность начала позволять себе слишком многое.
Моей целью стало проучить их. Дать понять, что с Подземкой стоит считаться.
Несмотря на уверенность и решительность, руки всё равно тряслись, а грудь сжимал цепкий холод. Становилось только хуже.
Не выдержав такого напряжения, я забрался в экзоскелет. Внутри было тепло и безопасно. Это моя крепость, моя броня. Здесь меня никто не достанет.
Регина с печальным лицом наблюдала за мной. Я не знал, что скрывалось за её сочувствующим взглядом. Не знал, что творилось у неё в голове. Это было для меня полной загадкой, до которой мне просто не было дела. Сейчас я был полностью сконцентрирован на том, чтобы овладеть своим телом и привести себя в порядок. Идея забраться в броню была странной и глупой. Учитывая, что проблема была у меня в голове, доспехи никак не могли от неё защитить. Однако я не спешил выбираться оттуда. Что-то будто удерживало меня внутри. Как будто, находясь там, я был защищён от воздействия шёпота.
В любом случае, это не имело значения.
Наконец-то я собрался.
Я умру. Но перед этим я сделаю мир чуточку лучше.
Комментарий к 7. Приговор
Бета: Отбечено.
========== 8. Утес ==========
Я проснулся от того, что Дик тряс экзоскелет. Судя по всему, я заснул, находясь внутри.
— Не шуми. Просто нажми кнопку на шее слева, — щелчок. — А теперь справа, — командовал я.
Шлем, лишённый гидроусиления, медленно съехал назад. Вслед за ним, словно калитка, открылась броневая пластина нагрудника. За ней, только в противоположную сторону, откинулась погнутая гидравлика. Вытащив руки и ноги, я сел в проёме нагрудника и потянулся. Головная боль отступила — я чувствовал себя на удивление легко.
— Чертовски плохо выглядишь, дружище, — озабоченно пробормотал Диксон, разглядывая моё лицо. — Тебе бы к врачу обратиться…
— Всё в порядке, — мрачно сказал я. — Не умру.
Иронично…
— Ну, как знаешь. Вообще-то мы уже приехали. Давай выгружать эту штуку. — Он помог мне встать.
— Конечно, — поднять экзоскелет мы не могли и втроём, но довольно успешно толкали его.
Думать. Думать… Шёпот явно является плодом воображения. Попыткой организма придать форму той силе, что на него воздействует. Эта сила вызывает нечто наподобие мутации, значительно увеличивая реакцию и физическую силу, взамен практически уничтожая сознание и умственный потенциал. Если предположить, что это излучение, сродни радиационному, то экранированный экзоскелет действительно способен от него защитить. В любом случае, это нужно проверить на практике, а значит, нужно как можно скорее найти батареи. Да. Продать сапфир и купить батареи. Этим и займёмся.
Кое-как мы выгрузили экзоскелет наружу и прислонили его к стене. Я оглянулся — и моим глазам предстало невероятное зрелище.
Передо мной раскинулось огромное ущелье, уходившее на неизвестную глубину. В нескольких километрах сверху протянулась тонкая полоска неба, проглядывавшая между стен ущелья. На одном уровне со мной виднелся большой выступ, выдающийся в ущелье почти на половину его ширины. На нём был выстроен большой и извилистый город, ярус за ярусом спускавшийся от стены к обрыву.
Утёс.
— Красиво, правда? — ко мне подошёл Нельсон, уперев руки в бока. — Уже пятнадцать лет вожу сюда грузы и не перестаю удивляться красоте этого места.
— Действительно, чудесное зрелище.
— Как вы и просили, я дал вам выгрузить вашу железку.
— Дик останется с ней.
— Разумная предосторожность, — пробормотал караванщик.
— Дик! — окрикнул я друга. — Достань Браунинг. На нём есть штатив снизу. Установи его у выхода на случай, если кто-то попытается стащить костюм.
— Будет сделано, генерал! — шутливо крикнул он из кузова грузовика. — Я остаюсь?
— Да. Будь осторожнее.
— Не переживай за меня, я справлюсь, — Диксон вытащил из грузовика Браунинг и с трудом потащил его к удобному месту.
Затем вернулся обратно за ящиком с патронами.
— Всё? — спросил меня Нельсон.
— Да, можем отправляться.
Мы погрузились обратно в грузовик и поехали дальше. Выехав из тоннеля, караван завернул на небольшую тропу, идущую вдоль обрыва, и на минимальной скорости направился к Утёсу. В нескольких сантиметрах от колёс грузовика зиял провал. Регина с опаской глядела за борт, вздрагивая каждый раз, когда машину трясло на неровностях. Я же продолжал смотреть на уменьшающуюся фигурку человека с пулемётом. Всё ли будет в порядке? Меня тревожили смутные мысли. Всё-таки Диксон был моим единственным настоящим другом, и я меньше всего хотел подвергать его лишнему риску, однако другого выхода из этой ситуации не было. Светить экзоскелетом посреди города — сродни самоубийству, а оставить на страже Регину, единственного члена отряда, знавшего город, было бы глупо.