— Вы знакомы? — спросил он у нее.
— С кем? — Лида продолжила уводить Фила с набережной. И весьма настойчиво.
— С мужчиной, что сидит на насыпи.
— Я не видела никакого мужчину. У меня в глазах темно.
— Но ты обернулась…
— Мне показалось, что я выронила из сумки блокнот.
Фил почему-то ей не верил. Более того, ему показалось, что приступ разыгран. Но зачем Лиде притворяться, врать? Филипп снова бросил взгляд через плечо. Пижон совершенно точно за ними (ней) не следил. Он вообще развернулся и теперь смотрел на море, а если точнее, марину. Скорее всего, он прибыл в город на яхте и искал ее глазами.
Дом, в котором жила Лида, находился в пяти минутах. Был он невзрачен, обшарпан, не имел балконов, только узкие длинные окна. Впрочем, в Марина-ди-Пиза таких большинство, но те, что стояли на первой линии, благодаря солнцу, что обливало их, окрашивая в разные тона, смотрелись очень мило.
— Спасибо тебе, Филипп, — проговорила Лида, отстраняясь от него.
— Давай я провожу до квартиры.
— Нет, спасибо.
— Обещаю не напрашиваться в гости.
Она упрямо мотнула головой.
— Приятно было с тобой познакомиться. Чао! — И, послав ему воздушный поцелуй, скрылась за дверью.
Филипп остался стоять у подъезда. Прощание ему не понравилось, но не догонять же Лиду?
«Плохо, что контактами не обменялись, — подумал он. — Но я знаю, где она живет, и это хорошо!»
Квартир в доме немного, найдет нужную, если что.
Филипп пробежал глазами по окнам. На всех стандартные жалюзи, в этот час опущенные. Поняв, что оставаться у дома Лиды бессмысленно, Фил пошел прочь.
Впервые за всю жизнь он решил добиться женщины.
Утром следующего дня Фил, добежав до дикого пляжа, прежде, чем взяться за камень, покосился на близстоящий дом. Он ожидал увидеть фантазерку Джину с кофе и сигареткой, но все до единого балконы были пусты.
Фил глянул на время: еще и семи нет, сегодня он рано проснулся. Значит, модельерша еще спит.
Он начал заниматься. Как никогда с увлечением. До этого брал камни побольше, чтобы усилить нагрузку, сейчас же более мелкие, но перетаскивал их не абы куда, а в определенное место. Фил возводил фундамент своей будущей хижины. Ему вдруг стало любопытно, сможет ли он ее построить за те несколько дней, что остались до отъезда. Если да, Филипп обязательно купит брезент и накроет «коробку». Авось пригодится пляжный домик какому-нибудь скитальцу.
Устав до изнеможения, он окунулся в море. Вода прохладная, бодрящая, а чистая какая! Днем помутнеет, но сейчас каждый камешек на дне виден. Между двумя крупными валунами что-то поблескивало. Кругленькое, желтое. Неужели золото? Монетка или кулон? Фил с бакинского детства мечтал выловить в море что-то подобное. Друзьям везло, и они находили то цепочку, то сережку, Мурат как-то печатку нашел, а его брат Саид золотой зуб, но Филу не повезло ни разу.
Достав до дна, он стал шарить по камням рукой: из-за ряби не смог сразу подхватить находку. Нащупал, сжал в кулаке, вынырнул. Увы, не повезло Филу и на сей раз. В его руках оказалась пуговица. Да, красивая, блестящая, но не драгоценная. Обычная пластмассовая пуговица, покрытая золоченой краской. Судя по всему, ее недавно уронили в море, и вода не успела ее попортить. Фил хотел швырнуть находку обратно в море, но решил не засорять его всякой ерундой. Выкинет в урну, когда будет возвращаться в отель.
Перед тем, как покинуть пляж, он еще раз глянул на балкон. Никого. Прогул тебе, Джина! Пора уже и встать, девятый час пошел.
Вспомнилась Лида. В который раз за утро. Но и ночью она не отпускала. Снилась эпизодично, будила, и Фил долго не мог снова погрузиться в дрему. Ворочался много, подушку с места на место перекладывал. Из-за Лиды он и вскочил раньше обычного. Спать урывками он не любил, а крепко-накрепко с Морфеем обняться не получалось.
Сильно зацепила непоколебимого Филиппа Лидия. Больше, чем ему вчера показалось. Чем только, непонятно. Встречались в жизни Фила женщины гораздо красивее, очаровательнее, моложе, наконец. Его никогда не тянуло к взрослым дамам, нравились ровесницы, но в последние годы он стал встречаться и с молоденькими. Не потому, что потянуло на свежее мясо, просто те, кому за тридцать, либо уже в браке, либо разведены и разочарованы в мужчинах, либо ни разу не были в отношениях, что лично Фила настораживало. Такая в него мертвой хваткой вцепится и потащит под венец, забыв о том, что еще недавно твердила: «Замуж я не стремлюсь!»
Лиде за сорок. Она не женственная, не кокетливая, не легкая. А ему так нравились все эти качества, только без отрицательной частицы. Если же без «НЕ», то Лида закрытая, странная, замороченная…