Хороша колодезная водица на марше! Но вначале — двигателю, а потом себе.
Колонна еще подтягивалась к полигону, а где-то впереди уже ахнул гром, и в потемневшее вечернее небо вонзилась огненная стрела. В сжатые сроки расчетами подготовлена техника к боевой работе. Решение командира было тактически верным. «Противник» не заставил себя долго ждать. Стремясь прорваться к охраняемому объекту, он шел на малой высоте.
Спокоен офицер наведения. В строгом молчании операторы сопровождения сержант Павел Носков и ефрейтор Виктор Шакалов. Оба воина не новички на полигоне. Специалисты 2-го класса. Отличники. За прошлые стрельбы им был предоставлен отпуск с поездкой в родные места. Виктор — кандидат в члены КПСС, Павел — комсомолец. И командир правильно сделал выбор, именно их высылая в боевой дозор. Он был уверен: они не подведут.
Командир скомандовал: «К бою!» Ракеты стоят на подготовке. Станция разведки и целеуказания бороздит лучами эфир, отыскивая «противника».
— Есть цель! — доложил офицер наведения, загоняя крохотную пачку импульсов в перекрестие.
— Цель уничтожить!
На пульте вспыхнула зеленая лампочка, сигнализирующая о том, что все готово к пуску. Офицер наведения нажимает на черную кнопку.
Ночью прошла грозовая туча, но ветер сумел выжать из нее лишь легкий дождь, который еле-еле намочил песок. Но даже и этот дождь освежил воздух, поднял настроение у солдат. Неожиданно у ракетчиков появились пернатые друзья — чопорная журавлиная семья: он, она и пушистый журавленок. Они прилетали к небольшому болотцу, чудом возникшему в этой засушливой местности, и разглядывали людей, нисколько их не боясь.
— И машин ведь не боятся, — удивился кто-то из воинов. — Смотри, не улетают…
— Чудак ты, — отозвался его товарищ. — Они же знают: где мы, там их никто не тронет.
Тишь утра разорвал нарастающий звук сирены. Не успел до конца раскрутиться ее ротор, как ракетчики уже были на местах. «Бой» входил в новую фазу. По громкоговорящей связи разнеслось:
— Всем готовность номер один.
Воины знают: это пока тренировка. Увертюра перед стрельбами.
Накануне была беседа с командиром отличного дивизиона подполковником Ефимовым. Его попросили высказать мнение о людях, участвующих в стрельбах.
— Офицер наведения старший лейтенант Игнатенко Николай Андреевич — мастер боевой квалификации, — говорит командир. — Эти стрельбы для него не первые. Операторы ручного сопровождения — специалисты первого класса и тоже не новички на полигоне. Коммунисты ефрейтор Шмытьков и рядовой Майстренко и комсомолец сержант Зеленое за успехи в службе поощрены командующим войсками округа. С задачей верю, справятся.
В кабине душно. Вентиляторы не успевают нагнетать сюда свежий воздух. Вводная следует за вводной. Отрабатывается перенос огня с одной цели на другую. Расчет действует четко, слаженно. Ни одного лишнего слова — только команды, доклады. Четкие, быстрые.
— Обнаружить цель! — разносится команда из динамика по кабине.
Считанные секунды, и тут же доклад офицера наведения:
— Есть цель!
— Внимание. Первым — пуск!
— Первая — разрыв!
— Боевыми зарядить. О готовности доложить.
Команда выполнена. Небольшое затишье. Старший лейтенант Игнатенко, используя это время, сверяет точность отсчета азимута на индикаторах.
Но вот команда:
— Стрельба разрешена. Мишень в воздухе.
— Пуск! — командует старший лейтенант Игнатенко.
Кабину сотрясает грохот. Через доли секунды ракета в луче станции. На экране — крохотная «пачка», которая быстро поднимается вверх к перекрестию, туда, где прочно захвачена цель. Сближение. Из двух «пачек» — словно легкий зеленый костер на экране. Мишень подорвана. И тут же — новая цель.
Команды, доклады, и вот вновь кабину сотрясает грохот. И опять отметка от ракеты стремительно несется вверх по экрану, неумолимо приближаясь к будто дышащей в перекрестии отметке от цели. Цель поражена.
ЦВЕТЫ ЛЕЙТЕНАНТА ЛОЗЕНКО
Когда за горы скатывается тяжелый шар солнца и окрашивает западную часть неба в нежно-розовый цвет, здесь, на «точке», расположенной у подножия, наступает прохлада. В такие минуты лейтенант Николай Лозенко любит покопаться в небольшом садике, ухаживая за деревьями и цветами. Цветы он посадил сам. А вот яблони и груши растут уже давно. Ветки у них узловатые, в сеточках морщин.
Николаю почему-то кажется, что и руки у того офицера, который когда-то здесь жил и посадил эти деревья, были такими же. «Каждый должен оставить о себе хорошую память», — говаривал отец лейтенанта — бывший фронтовик.