Поначалу комната показалась мне пустой — побеленные стены с массивной лепкой под потолком, неизменные канделябры с зажженными свечами, почти спартанская мебель. Чуть позже, когда мои глаза привыкли к полумраку, я разглядела темные фигурки в дальнем конце комнаты.
Эдриан уверенно зашагал вперед, словно на неведомый зов, совершенно забыв обо мне. Я осталась совсем одна посреди величественного зала. Немного помедлив, мне всё-таки удалось убедить себя сделать пару шагов вперед, в тот сумрак, где несколько секунд назад исчез вампир.
Чета Ньюбелзов молча сидела на черном кожаном диванчике. Как только я подошла, Кристиан тут же поднялся мне навстречу. Его глаза пылали как тлеющие угольки, не выражая никакой терпимости.
От Эдриана это не укрылось. Он с непониманием взглянул на отца и, взяв меня за руку, силой отвел от древнего вампира в сторону, так ничего и не сказав.
Эвелин казалась опустошенной. Она никак не отреагировала на наше появление, всё также устремив взгляд в никуда.
— Что произошло? — спросил мой вампир, и хоть он пытался скрыть тревогу в своем голосе, но я отчетливо ощущала ее всем своим сердцем. — Почему вы всё еще здесь?
— Когда вы успели уйти? — сурово ответил вопросом на вопрос мистер Ньюбелз, почти обвиняя нас. — Во сколько это было?
— Мы уехали, как только попрощались с вами. Я не стал задерживаться. Так в чем собственно дело?
— И вы ничего не заметили на территории Совета?
— Кристиан, хватит! — не выдержала вампирша. — На сегодня достаточно. Просто помолчи.
— Мама, что случилось? — с неожиданной болью в голосе спросил парень. — Ваш телефон молчит. Почему вы не вернулись домой?
Его родители молчали, лишь на миг, обменявшись взглядами. Сейчас я стала различать и остальных, находящихся в этой комнате. Вампиры и люди, они вели себя тихо, почти спрятавшись на своих темных диванчиках, рассредоточившись по углам зала. Легкий шепот проносился вокруг, не позволяя ухватить суть. Только общее настроение паники и отчаяния было очевидным.
— Охотники напали на нас, — прошептала миссис Ньюбелз, опустив свой взгляд в пол. — Именно сегодня, именно в этот день. Как они могли узнать? Как попали сюда? Как им удалось?
Ее муж присел рядом и нежно обнял женщину, поглаживая рукой по открытой бледной спине.
— Тише, всё позади. Ничего страшного не произошло.
— Ничего? — переспросил Эдриан, молчавший всё это время.
Его отец тяжело вздохнул.
— Мы не знаем, как им удалось подойти так близко. Более того, мы не знаем, как им удалось скрыться незамеченными. Они словно бесплотные духи, которых никто не видит и не ощущает.
— Кто пострадал? — спросил молодой вампир, до боли сжав мою руку. — Число жертв? Люди? Вампиры?
— Лишь двое вампиров и около десятка стражей. Смертные целы. Все до одного, — при этом он смерил меня мрачным взглядом, от которого по моей спине побежали мурашки. Мистер Ньюбелз действительно был на грани.
— Кто из вампиров? — не унимался его сын.
— Это довольно странно, но старейшина чуть не погиб. Сильнейший из вампиров не смог противостоять им.
— Кто?
— Даргон.
— Черт, но как такое могло произойти? Это же всего лишь жалкие людишки, возомнившие себя охотниками на вампиров.
— У них новое оружие, — вступила в разговор вампирша. — Оружие против нас. Как же мы их недооценивали.
— Как это произошло? Где была стража? — Эдриан всё меньше и меньше контролировал свою дикую сущность. В нем говорил зверь.
— Даргон вышел в парк, отделившись от основной массы гостей. Но он был не один. С ним оказалась Оливия.
Здесь вампир замолчал, потупив взгляд.
Эдриан переводил взгляд с отца на мать, пытаясь добиться ответа, но никто не хотел продолжать.
— Она пострадала?
— Да, и довольно сильно. Они были в парке, когда охотники напали на них. У них были какие-то горючие смеси, ослепившие вампиров и выведшие их из строя. Это заняло всего пару минут, мы внутри даже не успели среагировать. У охотников с собой были мечи из серебра. Головы полетели только так. Погибло с десяток стражей, что оказались поблизости и пытались выполнить свой долг. Но вероятно их целью был Даргон. Это очевидно. Старейшина, основоположник Договора. Они знали, каким бы ударом это стало для нас.
— А что с Оливией? — осторожно спросил Эдриан, не слишком желая услышать ответ.
— Она очень сильно пострадала. Даргон не сумел защитить ее. Их целью было не уничтожить ее, а оставить в назидание нам. Как вечное напоминание. Они отрубили ей правую руку и обезобразили лицо. Сейчас она в госпитале, но даже мы не волшебники. Мы не умеем восстанавливаться как ящерицы.