— Не надо шляпы, — сказал он.
Он купил для нее понравившееся ей платье. Она увидела его в витрине. Длинное и черное. Когда она увидела его и остановилась, он обрадовался. Что сможет купить ей это платье. Она стояла на холоде. Ее лицо отражалось в стекле. Рисунки на витрине. Чья-то работа. Он с интересом разглядывал стекло.
Она вышла из примерочной, чтобы показаться ему. Платье сидело отлично. Она провела сверху вниз ладонями по животу.
— Ну и как?
Он слегка качнул головой, не веря. Еще раз качнул. Невольно. Будто не спал целую неделю. Какая красивая. Я тебя не заслужил.
— Хорошо?
Женщина за прилавком наблюдала за ними. Она знала, что он влюблен в Рут. Это было написано у нее на лице. Что она знает. Она видела, как он смотрит на Рут. И она радовалась за него. В его красивом костюме. С зачесанными волосами. Она улыбнулась, потому что она знала. И ей хотелось, чтобы было так. Он улыбнулся ей в ответ. Какой-то незнакомец.
Они пошли ужинать. В ресторан, мимо которого проходили по пути. Внутри все было как в сказке. Темнота. Свечи. Приглушенные голоса. Женщина приняла их новые пальто. Аромат духов. Драгоценности. Седины. Мужчины в костюмах. Некоторые из них словно те в шляпах. Женщины в платьях. Все одеты в новое. Ни одной торчащей нитки. Повсюду деньги. Шепот. Тихие беседы. Неслышное постукивание столовых приборов. Сердце учащенно забилось. Какие тут тонкости. Он боялся сделать что-нибудь не так. Сидя за столиком у окна. Он хотел сесть где-нибудь в глубине. Забиться в темноту. Но женщина посадила их сюда. Это она решила, что им место тут. И он не стал спорить. Рут нравилось смотреть на людей. Через стекло. Не постоянно, но время от времени. Он смотрел на Рут и повторял, что делала она. Белая салфетка на коленях. Особая вилка для салата. Он ел салат, чтобы сделать ей приятно. Соус был еще ничего. Но не сам салат. Листья застревали у него в горле. Приходилось запивать.
Вкус каждого блюда состоял из миллиона вкусов. Он не успевал их считать, пока ел. Она заказала вино. Вино было славным. Красное. Оно не обжигало. После первого глотка он глотнул еще и задумался.
Он заметил, что они почти не разговаривают. Потому что он был занят едой. Он понял, что просто не может оторваться. Такого бифштекса он никогда еще не пробовал. Бифштекс таял во рту. Он и не подозревал, что бывает такое сочное мясо. Он не мог вымолвить ни слова. Его язык изучал новые вкусы. Мелкий картофель с подливой. А это что такое? Он осторожно промокнул губы салфеткой. Как человек за соседним столиком. Человек с часами. Он смотрел, как ест Рут. Тарелка, полная мускулов. Запах чеснока. Она ела аккуратно. Отправляла в рот маленькие кусочки плоти. Он набивал рот. Она тоже молчала. Но говорили ее глаза, блестевшие в свете свечи.
— Еда, — наконец произнес он, удивленно хмыкнув, будто ему не верилось.
Она улыбнулась:
— Отличная.
— Верно, черт побери. — Сказав так, он улыбнулся. Он не хотел так кричать. Люди стали оборачиваться. Но ничего страшного не произошло. Это было почти смешно. Он чувствовал себя великолепно. — Верно, черт побери, — прошептал он, наклоняясь к ней.
— Верно, черт побери, — повторила она и тоже улыбнулась. Будто это были ее слова. Это было лучшее за целый вечер.
Она еще спала. Он встал и поглядел на нее. В комнате было темно. Из-за тяжелых задернутых штор. Женатый человек. Он был рад за себя. Но что-то было не так. Она была не его. Она не могла быть его. Он видел ее тело во всю длину под одеялом. Обнаженное. Между ними по-прежнему ничего не было. Он ничего не мог с ней сделать. Ее прикосновение. Оно убивало. Он гнал мысли о нем. Потом он оделся и вышел.
Адрес он узнал в телефонном справочнике. Поймал такси. Поймать такси было нетрудно. Они ездили повсюду. Таксист был темнокожий. Его это не волновало. Просто другой цвет кожи. Но он задумался.
Он прокричал адрес.
Таксист молча крутил руль. Оказалось, что это далеко.
Он забеспокоился, правильно ли они едут. Он смотрел в окно. Они выехали из даунтауна. Он обернулся назад. Узнать, где они находятся. Позади небоскребы столпились в кучу. Они выехали на шоссе. Здания становились все ниже и ниже. Не было уже ни блеска, ни стали. Бетон. Кирпич. Наверное, они едут в аэропорт. Похоже, что так. Этой дорогой они приехали. Паника захлестнула его. А как же Рут?
— Где мы? — крикнул он.
Таксист назвал адрес. По-английски. Без акцента. Будто другой человек под темной кожей.