Радостная девушка умчалась хвастаться и делиться с подругами, а я стал собираться, рассчитывая с утра посетить военторг. Моя полувоенная форма, конечно, смотрелась неплохо, но к руководству и на награждение предстояло являться в форменном обмундировании. Правда порядок представления и очередность пока была не известна, но я предпочел быть готовым к любому развитию сюжета. Приведя себя в порядок, отправился в столовую на первый этаж, гулять с пустым желудком посчитал не разумным.
Дежурная по этажу, от которой уже пахло знакомыми французскими духами, перехватила меня у своего столика и протянула листок, на котором был составленный кем-то мой распорядок на день. Руководство решило не пускать все на самотек, а четко указало где, когда и во сколько я должен присутствовать. Так же была предусмотрена и смена формы, для чего мне предлагалось воспользоваться гостиничным гардеробом, что в принципе довольно предусмотрительно, не один я возвращаюсь в столицу из командировок.
Сразу после завтрака волна встреч и подготовительных мероприятий захлестнула меня с головой так, что я даже остался без обеда. За день, я успел встретиться с замом Пономаренко, самого его в Москве не было, где мне подробно объяснили, что по совокупности совершенного мною с начала войны, учитывая два ранних представления к наградам и задержки с очередным воинским званием было принято решение, объединив все заслуги, наградить высшей наградой СССР — Орденом Ленина и с сохранением звания перевести в структуру НКВД, фактически повысив до подполковника. Затем в Разведуправлении Генштаба в доме № 17 по улице К.Маркса написал отчет о командировке, подписал очередное неразглашение и узнал "правильную" или скорее отредактированную версию выхода из окружения "лесной дивизии", широко освещаемую в средствах массовой информации. Посетил Управление НКВД, где познакомился со своим начальником-куратором, меня поздравили с переходом в подчинение этого славного ведомства, ознакомили с должностными инструкциями, потом заставили сдать целую кучу расписок о соблюдении режимов секретности. В завершении, меня уведомили, что переход мой носит чисто формальный характер, я по прежнему остаюсь военным наблюдателем при курсах подготовки диверсантов с сохранением всех предыдущих договоренностей, просто добавляется еще один ежемесячный отчет и контроль за подготовкой групп, дополнительно направляемых по ведомству НКВД. На заключительном этапе я посетил Политуправление, где снова расписывался за каждую инструкцию и давал подписки о неразглашении, кроме того, вспомнив, что капитан Песиков когда-то окончил партшколу, меня обязали после награждения в составе агитбригады выступить на митингах перед рабочими Московских заводов. Единственное, что удалось отбиться от чести выступления на радио и встречи с представителями прессы. В отсутствии интернета и телевидения, радиовещание и печатное слово становилось самым мощным средством информации и пропаганды населения, поэтому живое слово от непосредственных участников боев было очень актуально. В политуправлении данное направление деятельности было на особом контроле, и от включения в программу передач спасла меня только ссылка на подписку о неразглашении.
К вечеру вымотался так, что еле добрался до гостиницы, успев по пути прикупить кое-что на ужин. В стране с начала войны была введена карточная система, но с продуктами пока перебоев не было и в коопторге можно было купить все, хотя и значительно дороже. Гостиничная столовая была естественно уже закрыта, а в буфете ни чего толком не было, так что пришлось напрашиваться к девчонкам на чай, правда, со своими продуктами, ну так я и брал их с таким расчетом. Тут же и Татьяна подошла, хотя смена была не ее, но я помнил обещание "отблагодарить" за подарки так, что ее появлению не удивился. В городе мне предстояло провести несколько дней, пока не закончу все дела, ведь еще предстояло выбить материально-техническое обеспечение и вооружение для бедующих партизан так, что к перспективе ночевать не одному я отнесся положительно. Не успели мы распрощаться с гостеприимными хозяйками, как они спохватились, что не подобрали мне форму на завтрашнюю церемонию награждения. Пришлось потратить еще полчаса на примерку, а фурнитуру мне пообещали пришить к утру сами девушки, опыт у них уже имелся достаточный.