— Всё в порядке, — говорит он мягко, потом поворачивается и уходит.
Чёрт!
Если бы кто-нибудь меня спросил, каково это быть учителем в старших классах средней школы, то я бы ответил, что это как стоять одной ногой на банановой кожуре. Всегда есть вероятность, что ты или поскользнёшься..., или толкнёшь кого-то. И быть мастером в этом деле значит знать, где иногда необходимо провести черту между учеником и учителем, черту, которая отличает наставника от друга. Черту, которая показывает: «Я могу сделать для тебя всё только до этой черты, и не больше». С первого дня моего учительствования я очерчивал эту границу не раз. И многократно сдвигал её в ту или иную сторону.
Но эта черта не сдвигается: учителя не звонят ученикам, чтобы поболтать. Они просто не звонят.
Но я не могу отделаться от чувства, что обрываю с ним связь, и он падает вниз, может быть, в первый, может, во второй, а, может, и в третий раз. Я просто не знаю. Я только видел, что после моего «Не могу», на его лице появилось выражение, как будто надежды больше нет, или что ему очень больно.
Быстро царапаю свой номер на другой записке и догоняю его в коридоре.
Он смотрит на свои кроссовки, и я знаю — знаю, — что поступаю правильно!
— Слушай, я не могу звонить тебе, — говорю ему, — но, если ты захочешь поговорить со мной или просто выпустить пар, позвони, хорошо? — и вручаю ему записку.
Он смотрит какое-то время на номер, а потом его глаза встречаются с моими.
— Спасибо, мистер Мак.
Роберт
Я сохраняю номер мистера Мака в мобильном и иду по парковке. Не знаю, почему он решил дать мне свой номер. Не знаю, буду ли звонить ему. Но, несмотря ни на что, мне хорошо.
Подходя к машине, вижу, что рядом с ней стоит, опираясь, Ник. Засовываю мобильный в карман.
— Чего так долго? — говорит он и быстро обнимает меня, оставляя между нами такое расстояние, что может проехать школьный автобус. — Я тебя уже давно жду.
Видно, меня простили за отсутствие ясновидения.
— Я думал, у тебя сегодня планы, — говорю, кидая рюкзак на переднее сиденье.
— Так и есть, но я хотел сначала ненадолго увидеться с моим парнем.
Моим парнем? Хм. Ник говорит о всех друзьях, как о своей собственности. Мой парень, мои девочки. Сегодня вечером он тусуется со своими девочками. Все они — чирлидерши. Меня не пригласили. Думаю, они будут заниматься чисто девчачьими делами: раскрашивать лица и ногти да болтать о парнях.
Ник для них, как маленький талисман. Думаю, это унизительно, но он так не считает.
Последняя часть — «болтать о парнях» — меня немного бесит. По-видимому, наличие бойфренда и страдания по горячим парням не являются для Ника взаимоисключающими вещами. Иногда я удивляюсь, что я в нём нашёл? Он милый, весёлый, умный. Всё верно. И он — гей. Это большой плюс. Но, кроме этого, у нас мало общего.
Он никогда не был у меня дома. «Я не навещаю больных», — заявил он мне однажды. Но когда три дня назад я сообщил ему, что мой отец при смерти, он прям весь расчувствовался, разрыдался и вёл себя так, будто только что машина переехала его любимую черепашку.
Ник любит драмы.
— Смотри, я кое-что сделал для твоего отца, — говорит он, вытягивает что-то из рюкзака и вручает мне. Книга. Порезанная книга со склеенными вместе страницами. Большая часть обложки и хорошая часть страниц вырезаны, обрамляя последнюю страницу, окрашенную белым. Через краску нечётко проступают слова. Некоторые слова не попали под белый слой — слово тут, слово там — и Ник обвёл их чёрными чернилами. Прохожусь глазами по странице: тебя любят. Сбоку он дорисовал розовую маргаритку с желтым центром и зелёным стеблем между слов. Переворачиваю книгу. На обратной стороне красными чернилами написано: В+ (прим. пер: расшифровывается как Bepositive и означает «Сохраняй положительный настрой, будь уверенным, не сомневайся!»).
— Как думаешь, ему понравится? — взволнованно спрашивает Ник.
Твоя поделка в стиле В+?
— Да.
— Вот и хорошо! — он целует меня в щёку. — Мне пора идти, — бросает уже на ходу. — Не могу заставлять моих девочек ждать. — А потом добавляет, как будто мысль пришла к нему только что. — Хочешь завтра потусить? Мне больше нечем заняться.
Он не ждёт ответа.
Останавливаю машину возле ящика для мусора и швыряю туда книгу.
Эндрю
— Одно пиво, — говорю я Джен.
Она смотрит на меня и закидывает в рот кукурузные чипсы.