— Эта игрушка не для девицы, — раздался позади знакомый насмешливый голос.
— Извини, я…. Просто хотела подержать его в руках, — пытаясь не уронить меч себе на ногу, ответила я. Большая теплая ладонь накрыла мою руку, ту в которой меч. Спиной я словно ощутила его, хоть Стас просто стоял рядом, касаясь меня лишь ладонью.
— И ты держишь его не той рукой, — хрипло проговорил мужчина.
— Той, я – левша.
— Значит неудобный противник в бою. Но этот слишком тяжел для тебя, — Стас взял из моих рук меч, а из ножен за спиной – почти незаметных, достал кинжал. Так, по крайней мере, я идентифицировала это оружие. Достаточно длинный – только клинок размером с мое предплечье, рукоять закругленная, крестовина едва выступает за клинок. Отличное оружие, которое легко спрятать за поясом.
— Итак, — он вложил кинжал мне в руку, — Главное правило, не попади в кость.
Он взял мою руку и притянул к своему боку так, что кончик кинжала уперся в ткань сорочки. Один вид кинжала возле его тела заставил меня вздрогнуть.
— Просто объяснить будет достаточно.
— Нет, — удерживая мою руку, коротко бросил Стас, — Резко бьешь под углом и вверх.
— Стас….
— Если нападаешь сзади, — он повернулся ко мне спиной, указав точку на спине, — бей вот сюда.
— Ясно, — дрожащей рукой я отдала ему кинжал.
— Есть еще кое-что, — спрятав кинжал в ножны на спине, проговорил мужчина, — то, без чего навыки не спасут от смерти. Сама способность причинить боль. Ранить. Забрать жизнь, — он взглянул на меня сверху вниз, — Ты этого не можешь. И не надо, потому что рядом я.
— Понадобиться – смогу, — тихо сказала я.
— Не понадобиться, — он взял меня за руку, — Теперь идем, представлю тебе кое-кого.
Жеребенок был белый с пушистой коричневой гривой. Маленький, он еще не слишком уверенно держался на ногах. Протянув руку, я погладила его теплую мордочку, и лошадка смешно помотала головой.
— Жеребят, значит, не боишься? – насмешливо проговорил Стас.
— Я и взрослых не боюсь,— неуклюже солгала я.
— Это не так, — улыбнулся мужчина, — Оба раза, что мы ездили верхом ты тряслась как осиновый лист.
— Если ты не помнишь, в первый раз я была до смерти напугана, а во второй зла на тебя.
Мысленно я вновь вернулась в тот день. В миг, когда впервые увидела его.
— И от того столь неуверенно держалась в седле, даже не смотря на то, что я тебя поддерживал? – продолжал спрашивать Стас.
— Именно так, — придав своему тону максимум надменности, проговорила я. Тревожный холодок пробежал по спине. Но не от его настойчивого любопытства, граничащего с подозрительностью, а от отсутствия опасений из-за этого.
— Придется что-то сделать с тем, что подобные мелочи настолько выбивают тебя из колеи, — тихо сказал меж тем Стас, — в этих краях подобное может быть опасно.
— Я не понимаю, о чем ты.
— О том, что тебе следует научиться крепко держаться в седле в любой ситуации, Элина, серьезно проговорил мужчина, — чтоб, в случае чего ты сумела сбежать, даже если окажешься одна, без поддержки.
— Сбежать? – рассеянно повторила я.
— Как из твоего городища, — не заметив моего замешательства, объяснил он, — Учитывая, сколь далеко он сумел зайти, вскоре и нам вновь ждать напасти.
— Стас, я не понимаю, о чем ты.
— Напавшие на твою землю воины. Темноволосые, смуглолицые, рослые в плащах из звериных шкур?
— А…
— Значит, они, — приняв мое замешательство за подтверждение своих догадок, зло бросил он, — Ты не слишком-то их разглядела, верно? Будь это иначе, навряд-ли ты стояла б нынче здесь.
Причины его почти осязаемой, смешанной с болью злобы пугали, не позволяя не только порадоваться, но даже уделить каплю внимания тому, что он сам того не понимая укрепил мою легенду.
— Они бывали и в наших краях, — продолжил Стаслав, — жгли селения, убивали и порабощали жителей, а после бесследно исчезали. Четыре года минуло с тех пор.
Его рассеянный взор блуждал по уютной полутьме конюшни, но я сомневалась, что перед глазами мужчины сейчас то же, что перед моими. Казалось, он вновь там — в самом сердце битвы.
— Боги в тот день отвернулись от нас, — продолжал меж тем Стас, — Так говорят. Иначе как объяснить то, что кочевое племя, едва не разгромило княжью дружину.
Их могло быть больше, они могли быть лучше организованы и вооружены, в конце концов кто-то мог предать вас, думала я. Но все гениальные идеи меркли перед чувством вины за то, что я своей неумелой легендой пусть и не специально, но всколыхнула его ужасные воспоминания.
— Соколы потеряли тогда многих, а городище почти превратилось в пепел.