— С добрым утром, — поздоровалась она, — До чего ж ты хороша, девица.
Вера слегка склонив в знак уважения голову вышла. Мне было даже немного обидно за Веду от того, что отношение к ней оставалось прохладным.
— Спасибо, — поднявшись, я обняла ее.
— Это тебе, — она протянула мне изящный золотой браслет. Он представлял собой тонкий полумесяц с выгравированными на нем рунами, значения которых я не знала, — На счастье.
— Он прекрасен, — она надела браслет мне на запястье, — Я просто не могу выразить….
— Я знаю, — она лукаво улыбнулась, — Ну, пора, все уже ждут.
Втроем с присоединившейся к нам Добравой, мы прошли к берегу Славутича. Солнце сияло, на чистом синем небе парили несколько белесых облаков. При нашем появлении, взгляды всех присутствующих сосредоточились на мне, но я едва заметила это. Взгляд еще издалека выхватил среди других фигуру Стаса. Высокий и широкоплечий с отливающими золотом волосами он двинулся ко мне со своей особой ленивой и величественной грацией льва. Его рука была холодной, но я едва замечала это, поскольку моя была, кажется, еще холоднее. Мы медленно прошли меж рядами гостей. Крепимир и Веда благословили нас, затем пришел черед церемонии.
Я вслушивалась в слова жреца, пытаясь разобрать хоть что-то.
— Под взором Солнца, в объятиях ветра, пред водами Славутича, — тихо перевел для меня Стас, — Сии жизни теперь едины.
Затем мы стали напротив. Хотен поднял клинок и он засиял, отразив на миг солнечные лучи. Глубокий поре на ладони, но я не чувствую боли. Возможно от того, что миг спустя рука Стаса нежно сжала мою. Хотен повязал наши переплетенные руки алой тканью и принялся не спеша произносить слова клятвы. Сперва Стас, а после я, причем практически похоже, повторили их. Затем мы слились в поцелуе.
— Теперь ты моя, — лишь слегка отстранившись от моих губ, прошептал Стас.
Внезапно в толпе произошло какое-то движение. Несколько человек позади нас подбежали к кому-то, с моего места было не разглядеть.
— Что случилось? – спросил Крепимир.
— Великий Сокол, — раздался сиплый детский голос, — Берсерки….
Глава 6.
Кошмарный сон. Как много всего можно описать подобным определением. Как мало событий реально под него подходят. Раньше я никогда не смотрела на дорогу – ту, что уходит в лес, ту самую, по которой вез меня Стас всего-то три месяца назад. Изнутри городища ее вообще видно только с голубятни, чердака терема Главы и, конечно с башен часовых. Часовые…. Забавные краснощекие дядьки, подшучивающие над нами при каждой просьбе открыть ворота, сменились пятнадцатилетними, похожими издали на юные деревца мальчишками. В обиде за то, что их не взяли «в дружину» ребята устроили форменно детскую истерику, за что Стас пригрозил – с таким поведением, им места в дружине десяток лет не видать.
Дорога от забора до леса длиной две тысячи шагов, если хоть пытаться соблюдать одинаковое расстояние меж ступнями. Вопреки настойчивым требованием Ярополка, смирившимся с ролью «десятника стражей городища», не ходить одной за ворота, я делала это чуть не каждый вечер. Чаще я только бегала смотреть на дорогу – прерывая работу чуть ли не ежечасно, всегда тайком, пробегала к голубятням и, забравшись наверх, несколько минут всматривалась, вслушивалась в шум леса. Листья, кстати, постепенно желтеют. Я ждала, когда они опадут и обзор станет лучше, но всякий раз одергивала себя – к тому времени они вернуться, обещали ведь лишь пару дней. А минуло уже пятнадцать. Пятнадцать дней, долгих, словно пятнадцать десятилетий. Я жалела, что завершилась жатва – тяжелая работа помогла бы хоть немного отвлечься. А так я в основном занималась тем, что под Вединым руководством осваивала прялку и в случае надобности оказывала медицинскую помощь оставшимся жителям городища. Дни становились заметно короче, уже холодало, от того мы начали топить печи и купаться в бане, вместо речки. Ну, вернее в баню переместились те, кто вообще купался, ведь многие этим пренебрегали.
Берсерки выжгли Койотово городище, находящееся от нас в неделе пешего пути на юго-запад. Я не переставала удивляться, как Зиновий – юноша, принесший весть, сумел не только сбежать от них со сломанной рукой и помятыми ребрами, но и добраться до нас. Крепимир тут же отправил гонца в Киев, но ждать дружину Ратибора, разумеется не стал. Я часто вспоминала тот день. Так ясно, ярко, будто это происходит сейчас.
Они седлают лошадей. Все уже в кольчугах, вооруженные до зубов, готовые прямо сейчас вступить в бой. Я бегаю меж теремом и конюшнями, собирая необходимые воинам вещи. Постоянно что-то забываю. Не могу собраться….