Девочка милая
В платьице белом -
Светлая память во мне поседелом.
Студенческому другу
Лёня Кротов! Ты помнишь общагу?
Восемь коек, железная печь.
По утрам на трамвай даём тягу,
Надо что–то из лекций извлечь!
Как и все мы «стилягами» стали,
Научились вертеть «чарльстон»,
Брюки «клёш» пополам заужали,
Как могли, так держали фасон.
Лёня Кротов — почтеннейший Metr,
Педагог сединой убелён,
Ты полпред нашей юности в вузе,
И за то, тебе низкий поклон!
Чайхана
Ишак и бабай в чапане,
Привычно спешат к чайхане.
У речки тенистый платан,
Прохлада, друзья, достархан.
Седобородые «йоги»
Сидят, свернув в калачик ноги,
Зеленый чай и пиала -
Воспоминанья, жизнь, дела…
На достархане — «дамский пальчик»,
Лепёшки предлагает мальчик,
Никто ни вспомнит про вино,
Так в чайхане заведено!
Уж полдень и обед готов:
Шурпа, лагман, душистый плов,
Самса в тандыре поспевает -
Чайхана гостей встречает!
Всё реже ностальгией я страдаю,
Но в чайхане хотел бы выпить чаю!
Бабай — старик.
Чапан — стёганый халат.
* * *
В мир выхлопных благовоний,
Лжи и пластмассовых душ,
Детство протянет ладони,
К ним я губами прижмусь -
Живой водицы напьюсь…
Историческая Родина
Русские азиаты
Распался Союз мы — ничейный народ,
Из Азии Средней начался исход.
Но Родина — мать не ждала сыновей,
Чело плащаницей укутали ей.
В Госдуме закон разработал мутант:
Русский в России — бесправный мигрант.
А дальше бал правит чиновничья рать,
И то, что ты русский — ей наплевать.
За паспорт, гражданство нас унижают,
Многих назад уезжать вынуждают.
Кавказцы повсюду с ухмылкой снуют,
«Двуглавых орлов» им, как кур продают.
Чужие мы в Азии — лишние тут,
Отечество предков, казённый приют.
Русь
Демографы в панике,
Русь вымирает,
Что с внуками будет, что их ожидает?
Без малого век
Чередой испытанья,
Но нет осознанья, за что наказанье?
Кто русский в России?
Мы всё вокруг губим,
Чужих привечаем, друг — друга не любим!
Духовность теряем,
Кто предки — не знаем,
Что Богом дано нам, на «зелень» меняем!
Мы предали Русь?
Нас Всевышний карает?
На Русской равнине народ вымирает…
Таруса
В судьбе моей
Таруса не случайно.
То Божий промысел
Иль рок слепой,
Есть тайна
Не разгаданная мной.
Таруса осень моих лет,
Здесь «мэтров» творчество
Неизгладимый след,
И этот Мир,
И быстротечность бытия,
В котором я,
Пусть скромный, но поэт.
Бортники
В миру
Обречены мы суетится.
В деревню!
Ждёт она, как мать.
Твой блудный сын -
Позволь мне поклониться
За твой приют,
Земную благодать,
За то, что здесь
Свободен словно птица -
Транзистор, ручка, да тетрадь.
В камине огонёк мерцает,
Свечи огарок чуть коптит,
Душа блаженно замирает,
Я жду — она заговорит…
* * *
Встанешь пораньше в деревне,
Господи, как хорошо!
Дождик пролился намедни,
Звон колокольный к обедне,
День проживёшь не последний,
Что тебе надо ещё…
* * *
Не жалую я белые цветы,
Что apriori нежны и чисты.
Мне в Подмосковье
Солнца не хватает ласки,
А белое, не добавляет
Яркой краски,
И даже куст
Прекрасной белой розы!
Напоминает зиму и морозы.
* * *
Длинные тени накрыли мой сад,
Лето прошло — не вернётся назад.
В золото лес поменяет наряд,
Клином на юг журавли пролетят.
Осень по — бабьи одарит теплом,
Чтобы к зиме повернуться потом.
Зимушка русская — хмарь, холода,
Солнышко балует лишь иногда.
Зимняя стёжка растает весной,
Снова скворцы возвратятся домой.
Всему у природы свой смысл и черёд.
Время былое никто не вернёт…
Последний
Беспечно пьём пиво и слушаем «рэп»,
А где–то курлычет последний вальдшнеп.
Он в сумерках ночи рискнёт на полёт,
Но метким дуплетом убьют его влёт.
Охотник доволен, всё в жизни О, кей!
Накормит вальдшнепом жену и детей,
Потом перед теликом сытно рыгнёт
И мы все довольны — вальдшнеп «не умрёт»,
Есть «Красная книга» — она помянёт.
* * *
Чем дни быстрее — жизнь короче.ы
Есть предчувствие,
Что не попасть мне в рай.
Если разведёт с тобой нас Отче,
Ты меня в раю не забывай.
Издательство «Фридгельм». 2015 год.