Торкс обезоруживающе улыбнулся и достал миниатюрный магнитофон.
Траанцы обеспокоенно переглянулись. Меньше всего они хотели давать показания для протокола. Главной их целью было завести следствие в тупик, а если это не удастся, подключиться к нему и направить расследование по ложному пути. Однако маршалы с Планеты Блуждающих Вод были далеко не провинциальными простаками, как сначала решили траанцы, и главная задача становилась все более и более невыполнимой. Са-Ло решил работать по второму варианту.
Каждый знал или считал, что знает, зачем собраны наемники мистера Шарма. Начальник смены хотел прикончить мальчишку Восса. Вместо этого парень отправил в лучший мир его самого, и хозяин жаждал возмездия. Более того, на примере Восса он хотел преподать урок остальным рабочим. Но он не учел одной вещи: облавы, подобные той охоте, что шла на Восса, озлобляли всех в лагере. К тому же Ла-Со, которому очень нравился Дорн, уверял, что парень невиновен. Поэтому сражаться были готовы все, несмотря на то, что траанец, который терпеть не мог насилия, умолял их не делать этого.
Некоторые из рабочих раньше были солдатами; они взяли на себя организацию и руководство. Стратегия обороны была разработана Лоуренсом Кейном, бывшим унтер-офицером войск Конфедерации. Как и другие, кто провел здесь значительное время, он знал, что произойдет. Охранники выйдут из усадьбы через основные ворота и спустятся с холма по дороге, ведущей в жилую зону. Здесь они разобьются на группы, которые пройдут по всем улицам поселка. В процессе этого побоища они будут избивать мужчин, насиловать женщин и жечь и грабить дома. Одним коротким ударом они решат две задачи: увеличат зависимость рабочих от компании и разрушат все общественные и экономические связи, которые сложились в зоне за это время. Эти связи нужно систематически уничтожать, как уничтожают вредные растения, потому что они дают рост культуре, человеческому достоинству и, что хуже всего, порождают борцов. Все это было совершенно недопустимо с точки зрения компании.
Как и любая хорошая стратегия, та, которую предложил Кейн, была очень простой. Перекрыв боковые проходы, он вынудит атакующих действовать в пределах узкого коридора и в конце концов заманит их в ловушку. Всем понравился этот план, он был прост и понятен. Были отданы команды, и началось строительство оборонительных сооружений. Бригады грузчиков подтаскивали все, что могло пойти в дело, к краю дороги, а резчики строили во всех боковых проходах баррикады высотой не менее восьми футов. Для защиты баррикад просеиватели делали деревянные пики с наконечниками из украденного металла.
Дорн считал себя повинным во всех бедах, происходящих в лагере. Он сказал, что готов сдаться властям ради мира и спокойствия в поселке, но Кейн и другие руководители сопротивления запретили ему это делать. Бывший унтер-офицер не обладал могучим телосложением, но от него веяло властью и силой. Он носил аккуратно подстриженные усы с закрученными вверх концами, а голову брил так гладко, что никто не мог определить цвета его волос. Зеленые глаза старого солдата загорались особенно ярко, когда он начинал говорить.
— Ценю твое мужество, сынок. Если бы мы считали, что это поможет спасти жизни людей, тебя давно бы распяли на кресте. Беда в том, что это не принесет пользы. Ведь Шарма от своего не отступится, зря, что ли, он привел столько наемников, а присутствие «быков» Орра еще больше его раззадоривает. Будет лучше всего, если ты поработаешь вместе с ними. Никто не винит тебя за то, что случилось. Так что давай действуй, никто тебе и слова не скажет.
Дорн так и сделал. Вместе со старыми товарищами-грузчиками он принялся переносить с берега моря все, что могло пригодиться для строительства баррикад. Это была очень тяжелая работа, чертовски тяжелая работа, никак не легче, чем вынос металла на берег. Но он не жаловался и никто не жаловался, потому что все хотели дать отпор. Их четверка погрузила на ремни найденные на берегу бревна и доски, а затем потащила их к вершине холма. Мимо пробежала стайка ребятишек с ведрами воды. Они наполняли бочки для команды, которой предстояло бороться с огнем. Ла-Со зачислил Майру в организованный им медицинский пункт, некое подобие полевого госпиталя. В который раз Дорн вспомнил о ней и снова вознес молитвы всем богам, чтобы с ней ничего не случилось.
Грузчики отпустили ремни, и с тяжелым стуком бревна упали к подножию баррикады. Баррикады росли с каждым часом, они уже производили внушительное впечатление. Вытаскивая ремень, Дорн подумал, что времени в запасе у них совсем мало, и побежал с холма к берегу.
Ярко горели факелы. Бутылки переходили из рук в руки. «Быки» Орра и наемники Шарма рассыпались по всему двору усадьбы. С берега привели роботов-грузчиков. Пронзительно взвизгивая сервомоторами, они вышагивали по булыжной мостовой, отбрасывая причудливые тени. Опыт прошлых лет показал, что эти машины незаменимы для разрушения поселка.
Шарма прошел через кухню и вышел во внутренний двор. Он был вне себя от гнева, а все из-за дочери. Во-первых, она без спросу ушла из усадьбы, а во-вторых, она знала, кто такой Восс, и скрывала! И теперь он, Шарма, столкнулся с ситуацией, которую можно приравнять к катастрофе.
Шарма считал, что жилой поселок внизу сродни компостной куче у хорошего хозяина: и то и другое нужно время от времени перелопачивать. Правда, не слишком часто, чтобы не увеличить расходы и не снизить производительность. А Орру на это было плевать! Мало того, что он выкурил у Шарма почти все сигары и подчинил себе его охрану даже без элементарного «с вашего позволения». Теперь он собрался захватить этого мальчишку Восса и его сквозной переход! Иметь собственный сквозной переход! А ведь он мог бы стать, точнее, стал бы его собственностью, не будь у Силин куриных мозгов!
Шарма вздохнул, проверил, заряжен ли пистолет, и спустился с крыльца. Ему совсем не нравился этот набег на трущобы, но туда шел Орр, значит, и он должен идти, чтобы не потерять уважение своих людей и ограничить размеры наносимого ими ущерба. В конечном счете чего огорчаться? Ведь он же ничего не потеряет, наоборот, даже приобретет. Пусть Орр умеет торговаться, но и Шарма не лыком шит! Смог же он заставить промышленника оставить оттиск большого пальца на контракте, подтверждающем исключительное право компании «Шарма Индастриз» на разделку судов, списанных компанией «Орр энтерпрайзес». Конечно, это не сквозной переход, но все же дополнительные миллионы в течение ближайших десяти лет! Правда, Силин их не увидит, ближайшие четыре года ей предстоит провести в монастыре за плетением молитвенных ковриков для бедных. От этих мыслей владелец кладбища кораблей слегка приободрился и вышел к своим солдатам упругим пружинистым шагом.
Орр стоял перед строем, готовясь обратиться к людям с напутственной речью, когда увидел, что Шарма вышел во двор. По команде Ари строй замер, и она сказала наемникам:
— Слушайте! Мистер Орр будет ставить боевую задачу!
Орр, помня, что мистеру Шарма не нравится, что он здесь командует, показал на него рукой и крикнул:
— Ура мистеру Шарма!
Прозвучало «ура», после чего все снова замолкли. Это был красивый жест, и Шарма его оценил. Подбоченившись, Орр возвышался над солдатами, полный воинственного задора.
— Ладно, ребята, вы знаете, кого нужно искать. Его зовут Дорн Восс. Он обвиняется в убийстве, и правосудие должно свершиться. Но прежде чем этот парень ответит за свое преступление, я хочу поговорить с ним. Тысячу кредитов получит тот, кто притащит его ко мне. Конечно, живого!
Ари вышла вперед. Глаза ее ярко блестели, в голосе звенел металл:
— Вы слышали? Тысяча кредитов! Ура мистеру Орру! Снова прозвучало «ура», и Ари отметила, что это «ура» было раз в десять громче, чем в честь мистера Шарма. Орр в знак признательности взмахнул сигарой:
— Спасибо! Но поговорили, и хватит! Пойдем и покажем им!
«Ура» переросло в боевой клич, и солдаты зашагали к воротам. Ари с огорчением отметила, что, несмотря на все усилия построить людей в единый боевой порядок, стражники Шарма непроизвольно сбились в одну группу, а нанятые Орром «быки» — в другую. Это ее встревожило, потому что невозможно координировать действия разобщенной толпы. Но потом она успокоилась: поставленная задача не требовала объединенных усилий. Наконец обе группы вышли из ворот и пошли вниз по холму. Настроение было бодрым, но дисциплины в строю не было и в помине.