Сказал и исчез, словно сквозь землю провалился. Был Хозяин, и нет его.
Маслок стоит как зачарованный. Глазам своим и ушам не верит, что Хозяина видел и с ним разговаривал. И напрасно он боялся, ничего плохого Хозяин ему не сделал. Порядочный дух! Но денег всё-таки не дал! И вдобавок ещё щепоть табака взял — Маслоку такой на целую неделю хватило бы. Пообещал кучу денег, ни гроша не дал и исчез. Вот плут! Чтоб ему ни дна ни покрышки!
Злой как чёрт поднялся Маслок на поверхность и побрёл домой. И табак ему жалко, и стыдно, что дал себя провести этому плуту.
Пришёл домой, развязал кисет — батюшки светы! — в кисете вместо табака золотые листочки! Значит, не соврал Хозяин. Спасибо тебе, добрый дух!
Кличет Маслок жену и говорит:
— Глянь-ка, старуха, золото!
— Ой-ой! — заойкала жена и даже за голову схватилась.
Потом взяла несколько золотых листочков, подошла к окну, чтобы на свету получше разглядеть, и зачмокала от удовольствия.
Тут Маслок выложил ей, как на старой выработке с Хозяином повстречался и денег у него попросил. И Хозяин сказал: смотри не работай, а полёживай с утра до вечера и с вечера до утра на перине, уплетай рогалики, булочки, пышечки, плюшечки, сосиски, сало, шоколад, мармелад, апельсины, финики, орехи да пивом запивай. Тогда золото никогда не исчезнет.
— Ого! Вот это жизнь! — крикнул Маслок и подпрыгнул до потолка.
— Ой-ой! Не прыгай, муженёк! Не то Хозяин за работу это сочтёт и золото отберёт. Раздевайся да ложись-ка в постель. Давай я тебя одеялом укрою и в лавку сбегаю. А что тебе, муженёк, купить? Может, рогалики?
— Давай рогалики! — завопил из-под одеяла счастливый Маслок. — Только чтобы свежие были, хрустящие!
— А ещё что? Может, шоколада?
— Давай шоколада! Молочного, с орехами!
— А ещё что?
— Сейчас скажу, дай подумать. Принеси кусок грудинки, апельсинов, фиников, селёдку копчёную. Нет, лучше угря. Да пожирней выбери, чтобы жир по бороде тёк, когда есть стану. Пива прихвати да бутылку вина того самого, которое знатные паны пьют. Ну, беги скорей!
Жена несколько золотых листочков взяла и за покупками побежала. А Маслок на перине нежится, рад-радёшенек, что не придётся больше работать. Будет он на боку лежать, в носу ковырять да орехи щёлкать. Как сыр в масле кататься.
Вот и получилось прямо по пословице: катался он, как сыр в масле…
Блаженствует Маслок, жизнь свою хвалит не нахвалится. Ещё бы! На кровати полёживает, то орехи погрызёт, то шкварками полакомится, потом хлеб с колбасой поест, повидло пальцем прямо из банки подцепит, после селёдки запихнёт в рот горсть изюма, финиками закусит, пивом запьёт, сыром заест, сахар с кренделя сколупнёт, мак с булочки. Не жизнь, а малина!
Так блаженствовал Ферда два дня, а на третий заболел у него живот и вздулся горой. И кажется ему, что финики кислые, апельсины горькие, шкварки слишком солёные, пиво недостаточно холодное, колбаса сухая и жёсткая, селёдка костистая, повидло протухло, а угорь совсем не жирный…
Вот лежит он на перине, вздыхает, постанывает, с боку на бок ворочается.
А жена как угорелая по лавкам носится и всё, что под руку подвернётся, покупает: мыло, сахар, шляпу со страусовым пером, шёлк на платье, туфли на высоких каблуках, а для своего Ферды — разные лакомства.
Сколько она всякой всячины ни покупает, а золотых листочков в кисете всё не убывает. Но она строго следит, чтобы Ферда в постели лежал и ничего не делал. В носу — пожалуйста, пусть ковыряет. Но муху убить — ни-ни! А уж лучины нащепать на растопку, в избе подмести или посуду перемыть — и думать не смей! Не то исчезнут золотые листочки — и прощай сладкая жизнь!
На четвёртый день совсем похоронный вид был у Маслока. Он так громко стонал и охал, что у жены сердце разрывалось.
— Что с тобой, муженёк? — спрашивает она ласково.
— Ничего!
— А почему же ты стонешь?
— Живот болит!
— Может, чернослива сварить?
— Не хочу чернослива!
— Ну, марципан с мёдом съешь.
— Не хочу!
— А кусочек грудинки дать?
— Не желаю!
— Вот беда! Чем же тебя покормить? А пончики с повидлом хочешь?
— К чёрту пончики с повидлом! Ничего я не хочу!
— Давай зажарю тебе кусочек свининки, горчичной, перчиком приправлю, маринованных грибочков положу — пальчики оближешь!
— Отстань! Не хочу я никаких грибочков!
— Ну и не надо! — рассердилась жена. — Подумаешь, привереда какой: того не хочу, этого не хочу! А чего же ты хочешь? Птичьего молока? Комариного сала? Рожна с маком?
— Работать хочу, — жалобно сказал Маслок. — В шахту пойду.