Смотрит король — вроде бы Ясь, и глазам своим не верит. Стал глаза тереть. Потёр и опять взглянул: Ясь или не Ясь? Ещё раз глаза потёр и опять посмотрел: пожалуй, он! А в третий раз взглянул да как закричит:
— Ясь!
Теперь уж король не сомневался: родной сын домой воротился.
Кубарем скатился король с лестницы, даже корона набок съехала.
— Неужто это ты, Ясь? — спрашивает король, а сам глазами вправо-влево, вверх-вниз водит, золотые яблоки ищет. — Говори, королевский наказ выполнил или нет? Золотые яблоки привёз?
А Ясь в ответ:
— Одно привёз, остальные в море утопил. Не принесли бы они людям счастья. Зато это яблоко всем людям будет служить, пользу приносить. — Тут Ясь берёт Стазийку за руку и говорит: — Вот моя невеста! А это её матушка, которую золотое яблоко исцелило, из мёртвых воскресило. А это королевич Иероним из-за седьмой горы, из-за седьмой реки. Его злой волшебник Асмодей в золотую птицу обратил и служить себе заставил. А вот и братья мои: тот, что гусей пас, и тот, что свиней пас.
Обрадовался король и не сказать как! Обнял сына и приказал придворным называть его отныне не глупым Ясем, а Ясем-умником. А что Ясь три яблока в море утопил, за это король его на радостях простил.
Простил король и старшего сына и среднего. С той поры не пасли они больше ни гусей, ни свиней, а стали в замке жить да баклуши бить, как и пристало настоящим королевичам. Матушку Стазийки король ключницей назначил. А отшельнику велел мешок самого крепкого табака в лес отвезти.
Тут, не откладывая, весёлый пир устроили.
Три недели и ровно три дня праздновали свадьбу. Музыканты день и ночь играли, подданные до упаду плясали, мёд-пиво пили — по усам текло, а в рот не попало.
Старый король отдал Ясю-умнику своё королевство. Стал Ясь королём, а Стазийка — королевой. Жили они долго в любви и согласии и добрые дела вершили.
Густав Морцинек Удивительная история про Ясноглазку
В некотором царстве, в некотором государстве жила одна добрая девушка по прозванию Ясноглазка.
И ещё жил в том государстве пастух по имени Карлуша, благородный и отважный юноша.
А ещё — злой и бессердечный королевич.
Отец этого королевича был могущественным властелином. Земли его простирались от моря до моря, и там никогда не заходило солнце. Но не богатством, не силой славился король, а жестокостью. Не знал он, не ведал, что такое жалость и доброта. Подданных своих обижал, притеснял, наказывал безвинно, а виселиц в его государстве было что деревьев в лесу.
Юный королевич ни в чём не уступал отцу. Без вины, без повода, а потехи ради избивал он хлыстом золочёным слуг и придворных, вонзал золотые шпоры в бока верного своего коня, пока кровь не брызнет. Но больше всего любил он залезть на высокое дерево и выбрасывать из гнёзд беспомощных птенцов.
Неподалёку от королевского замка в расписной хатке жила добрая волшебница. Она жалела людей, помогала им. Кормила зимой голодных синичек. А под крышей её домика каждую весну ласточки гнездились.
Вот как-то скачет королевич на вороном коне. На душе у него невесело, оттого что не знает он, кого бы обидеть, кому зло причинить. И вдруг смотрит — расписная хатка, на окошке фуксии цветут, в саду розы, лилии, мальвы пёстрым ковром раскинулись. Обрадовался королевич, коня пришпорил, через низкую изгородь перескочил и давай топтать цветы. До тех пор коня плетью нахлёстывал да шпорами колол, пока все цветы не вытоптал. А когда розы, лилии и мальвы на земле неживые лежали, он к окошку подъехал, горшки с фуксией на землю сбросил и тоже потоптал. А сам смеётся, рад-радёшенек: злое сердце своё потешил.
Добрая волшебница цветы пощадить просит, но он в ответ только смеётся злобно да по сторонам озирается: что бы ещё натворить.
И тут попались ему на глаза ласточкины гнёзда. Встал он на стременах и давай сбивать их хлыстом золочёным. А когда на землю всё посбивал, слез с коня и стал золотым кинжалом птенцам глаза выкалывать. Матери-ласточки с жалобным писком летают вокруг, мечутся. А королевич злобно смеётся.
Не стерпела волшебница — схватила королевича за руку.
— Пошла прочь, ведьма! — вскричал он, взмахнул хлыстом и ударил старушку.
Тогда добрая волшебница рассердилась и сказала:
— Чтоб ты ослеп в наказание за своё злодейство!
И как сказала, так и сделалось.
Глаза королевича заволокло туманом, туман становился всё гуще и гуще, и вот королевич уже ничего не видит. Напрасно он грозился, кричал и плакал. Волшебница была неумолима. И вороной конь воротился в замок со слепым седоком.