И совсем она не понимала, когда Господь Йеся учил чужими и неправедными богатствами наживать друзей. Ей это казалось какой-то чудовищной ошибкой, может, исказили его слова? Где честь, где совесть, где взаимовыручка, мудрость, наконец?! Или тот же должник возьмет ли на работу распорядителя, зная, как он обворовывал хозяина? И перестанет ли распорядитель воровать? Кузнец господин Упыреев первым убил бы ее, начни она его обманывать, но разве ставил ее, честную и порядочную, распорядителем?
Неудивительно, что ни Бог, ни Спаситель Йеся ни разу ей не помогли. Они любили таких, как кузнец Упыреев. Тогда господин Упыреев прав, ему прямая дорога в Рай, с таким Богом и Сыном он им точно понравится.
Ну а ей туда зачем? Для нее такой Рай – сущий ад.
Но, как оказалось, она и Дьяволу не нужна, он тоже Упыреевым благоволил. С таким отношением свыше, лучше прожить жизнь атеисткой, а после умереть и забыть эту жизнь, как кошмарный сон.
Дорога вела все дальше и дальше: мимо вспаханных и не вспаханных полей, мимо ферм, с отощавшей за зиму скотиной, мимо обширных лугов с цветущей мать-и-мачехою и подснежниками, мимо деревень, лепившихся друг к другу.
И мимо шахты.
Сердце болезненно кольнуло…
Однажды к ней в дом постучал хорошо одетый седовласый господин. Попросил воды, спросил дорогу. Разговорились. Когда-то он жил в их деревне и много расспрашивал о жителях, а когда узнал, что в деревне совсем нет работы, разве что на ферме у господина Упыреева, пригласил на работу в райцентр, и даже пообещал комнату в общежитии. Думала, рекрут. Бывало, приезжали и сманивали людей на заработки в далекие края. И только потом узнала, что господин этот – владелец всех горнорудных шахт в округе.
Работа оказалась не пыльная – помощница секретаря в конторе, на ближайшей к деревне шахте. Тут же нашлись завистники и сплетники, но с обязанностями она справлялась, придраться, до поры до времени, было не к чему. И даже с коллективом сложились хорошие отношения – хвалили ее.
Пока ни с того ни с сего, прямо посреди дня, у нее не случился обморок…
Почему-то сразу решили, что она заснула, в болезнь никто не поверил, и в тот же день ее уволили, как будто никто никогда на работе не отключался.
Совпадение, конечно, но все изменилось именно в тот проклятый день…
Болезнь оказалась серьезнее, чем она думала. Она и раньше не умела видеть образы, а тут…
Черная ночь казалась ясным днем, когда она смотрела на свою память. Воспоминания, как будто стерли, и на многие вещи она начала смотреть иначе – словно ее подменили. То вдруг о принце на белом коне помечтается, то о землях с садами, то дворцы на уме, а про себя начала забывать: белье в тазу оставит, чайник на плите, сон навалится, будто кома – сутки спит и не высыпается, тело ломит, голова тяжелая. И сколько бы в больницу не обращалась, ни один врач определить болезнь не смог. А домишко как будто понял, что остался без хозяйки: начал гнить и проваливаться под землю. И никто после того случая не приживался в доме: ни кошки, ни собаки – болели, умирали или терялись. И люди словно вычеркнули ее из жизни, если не хуже, похоронили: ее или не помнили, или злоба лилась через край. Друзей и так было немного, а после того дня и они отвернулись.
Наверное, тогда она и почувствовала, как незримо вмешивается в ее жизнь чужая воля. Прежде, чем что-то происходило, она предчувствовала беду, и что бы ни делала, отвести беду не получалось. Как будто какая-то неведомая, но вполне реальная сила решила сжить ее со свету, перекрывая все пути-дороги. Она точно знала, что тот обморок и потеря памяти как-то связаны между собой, но доказательств не нашла.
В конце концов, она списала тот случай на микроинсульт. День был жаркий, работы много, а предчувствия – на фобию, связанную с тем, что ее отовсюду гонят. Давно известно, если человека невзлюбили, молва бежит впереди него, а если невзлюбили Благодетели, тут хоть носом землю рой, не поможет. Такое место потерять – испорченная репутация на всю оставшуюся жизнь. Единственное, о чем она жалела, что подвела хорошего человека, не оправдала доверия. Хотелось попросить у него прощения, оправдаться, но служба охраны ее на порог не пустила, а вскоре тот человек умер, а где похоронили, осталось тайной за семью печатями.