— Привет! Как там у тебя? Непочатый край?
— Нет, я почти закончил, могу пофлудить, — ответил я в стиле Юрия, поклонника древнего технического жаргона.
— Ты сейчас над чем корпишь?
Знакомая манера Юрия заходить издалека.
— Ничего особенного, рутина.
— Не заговаривай мне зубы, в твоей работе не бывает рутины.
— Уверяю тебя, Юрий… Наблюдение за фондами Мак-Кензи, за представительством «Истерн Кодак-Фуджи» в Будапеште… Все как всегда.
— А историей в аэропорту вы не занимаетесь?
— Историей в аэропорту? — осторожно переспросил я, стараясь говорить как можно беззаботнее.
Три или четыре дня назад от боссов поступило ясное, четкое и конкретное указание: частные агенты Южного округа обязаны собрать всю возможную и невозможную информацию о происшествии в аэропорту.
За неделю до этого на заброшенной взлетно-посадочной полосе старого аэропорта Орли было обнаружено изуродованное тело девочки-подростка четырнадцати лет, пропавшей месяц назад.
В послании от боссов недвусмысленно говорилось, что операции присвоен максимальный код конфиденциальности. Короче, держите язык за зубами.
— Ну да, случай в аэропорту, кажется, вы им интересуетесь? — аватар Юрия скорчил гримасу. — Ты знаешь, что каналы, по которым я выхожу на связь, ультранадежные, так что можешь говорить без опаски.
— Не пойму, на что ты намекаешь, — невозмутимо ответил я, ощущая на языке горький вкус лжи.
— По сети с утра ходят слухи, разве ты не видел? Говорят, что частных агентов запрягли заниматься убийством в аэропорту.
— Глупости, Юрий… Это дело полиции, к моей работе это не относится. Это все, о чем ты хотел меня спросить?
Повисла пауза. Клоун склонил голову набок и недоуменно посмотрел на меня.
— Не понимаю, кого ты хочешь обмануть. Я знаю, что ваше агентство занимается этим убийством, я знаю даже, что вы месте с полицией подозреваете, что случай в Орли связан с речными убийствами. Ты, юноша, похоже, думаешь, что я старый гриб, вылезший из подвала? У меня есть кое-какие связи…
Святые небеса, мать вашу, богохульно сказал я себе, информационные источники Юрия как всегда надежны. Речные убийства происходили весь предыдущий год вплоть до конца зимы. Шесть тел, выловленных из Сены в окрестностях старого речного порта в Шуази-ле-Руа и возле моста Порт-а-Л'Англе. Полиция знала, что речная серия и убийство в аэропорту — дело рук одного человека. Множество ключевых деталей указывали на это так же неопровержимо, как генетический отпечаток на карте с нейрочипом. Все жертвы подверглись особой хирургической операции — им был просверлен череп при помощи микрофрезерного станка той модели, какие обычно используются в индустрии высокоточной робототехники, со сверлом из карбид-вольфрамового сплава диаметром два миллиметра. Это была единственная подробность, которую частные агенты имели право сообщить своим осведомителям. Но кроме того, нас дополнительно ознакомили со сводным докладом, содержащим данные аутопсии. Что сказать, это было не для слабонервных. Возраст жертв разнился от четырнадцати до двадцати шести лет; насилие, которому они подверглись, не укладывалось в уме.
Мысленно я быстро смешал коктейль из фактов и выдумки, чтобы выйти из положения. Понимая при этом, что и Юрию я совру, и договор о конфиденциальности, которым меня связало агентство, нарушу.
— Обычное дело, Юрий: нам велели держать ухо востро и передавать всю мало-мальски необычную информацию, которую удастся перехватить.
— И как, много уже перехватил?
— Нет, я этим не занимаюсь. Это работа копов…
Клоун покачал головой.
— Поверить не могу… У тебя под носом происходит серия убийств, а тебе это не интересно? И ты даже не просматриваешь списки пропавших без вести за последнее время и не изучаешь разные мутные и нераскрытые преступления, совершенные на территории Европейской Федерации?
Я вздохнул. Теперь я запутаюсь в своей лжи. Именно эту статистику нам велели собрать. Разумеется, совершенно конфиденциально.
— Моя работа — борьба с техническим шпионажем, я не криминалист. И хватит уже об этом происшествии, меня ждет работа для фонда Мак-Кензи…
Клоун расхохотался.
— Забудь о фонде Мак-Кензи. Ты должен приехать в Центр.
Центром мы между собой называли полузаброшенное здание конца XX века, в котором обитал Юрий вместе с несколькими бездомными поэтами, выдававшими произведения полунаучной, полумистической направленности. Сии творцы не уставали экспериментировать с препаратами и часами могли разглагольствовать о связи между квантовой механикой и религией.
И мне особенно понравилось это «должен».
— Сегодня?
— Да. Можно вечером, но лучше прямо сейчас.
Я посмотрел на символическое изображение клоуна, за которым скрывалось лицо Юрия. По этой маске невозможно было прочитать, что за чувства испытывает ее владелец. Но Юрий был моим приятелем, и потому я решился на компромисс.
— Я приду вечером. Ты можешь хоть намекнуть, в чем дело?
— Это касается моих друзей по университету в Гренобле и по ЦЕРНу, — ответил клоун. — У одного из них неприятности, и мне нужна твоя помощь.
Непроизвольно я опять пристально вгляделся в лицо клоуна. Разумеется, безрезультатно.
— Надеюсь, это не связано с твоими серийными убийствами? — спросил я, рассчитывая, что если вдруг «умному аватару» Юрия пришла в голову именно эта фантазия, то нейроматрица непременно запомнит мои слова.
— Нет, — клоун-убийца был невозмутим. — У нее в самом деле большие неприятности. Мне нужна твоя помощь.
«У нее». Подружка, отметил я про себя.
Ярко раскрашенное лицо клоуна застыло в центре экрана, ожидая ответа, словно встречной реплики от партнера по репризе.
— Я приду, — кивнул я.
Затем отключил связь.
2. Библиотека по выживанию
Центр был построен в конце восьмидесятых — в последние благополучные для страны годы. Прощальная королевская роскошь республики, как говорил Юрий. Архитекторы, спроектировавшие здание, дали ему имя «Утопия». Это было сооружение в постмодернистском стиле, то есть не пойми что, навороченное вокруг вполне функциональной структуры в духе Баухауса. Дом в четыре этажа высотой имел форму большого океанского лайнера и был пронизан паутиной пассажей, лестниц и коридоров, которые вились, как корабельные проходы, между романскими и нео-арабскими атриумами, внутренними садами и пентхаусами на крыше. Когда в начале XXI века в городской архитектуре возобладала концепция аркологии, «Утопия» вполне в нее вписалась. В конце 2010 годов, после падения национально-народного режима и последующих гражданских войн здание было заброшено, но ненадолго: Юрию и его приятелям удалось добиться у какого-то чиновника, чтобы дом поставили на учет и выделили дотацию на его содержание.
Отныне, по словам Юрия, здание служило «экспериментальной площадкой будущего».
Юрий и его товарищи считали, что единственное будущее для маргиналов — это переселение на, как он говорил, «новые рубежи». То есть в космос. В орбитальный город-кольцо, построенный двадцать лет назад на средства ООН и крупных космических агентств мира. Или в поселение на Луне, выросшее вокруг Базы Армстронга в Море Спокойствия.
Да что говорить, эта банда чокнутых ученых который месяц вынашивала идею создать собственную космическую станцию, задействуя финансы и технологии всего мира. Все они, даже Юрий, прошли подготовку в космическом лагере в Велизи и всерьез подумывали о том, чтобы обзавестись при случае центрифугой русского производства (далеко ехать бы не пришлось, подобные вещи можно было раздобыть в Чехии или в Польше). Юрий и его друзья надеялись в скором времени получить одобрение недавно созданного Департамента космических исследований при ООН. Оставалось только исхлопотать кредит в каком-нибудь банке. Говорили, что компании венчурного капитала из Юго-Восточной Азии уже некоторое время зондируют Запад в поисках достойных представителей европейской культуры. Юрий показывал мне заголовок статьи на эту тему, мерцавший на первой странице «Бизнес Уик Евро». Оптическая бумага с эффектом памяти переливалась и бросала на его пальцы сиреневый отблеск, а его улыбка казалась мне загадочной, как сибирские леса его детства. Я знал, почему он так улыбается. Мне было прекрасно известно об огромной библиотеке, которую собрали обитатели Центра и которая занимала весь подвал и добрую половину межэтажного помещения. Десятки тысяч книг. И все эти книги, по мнению Юрия и его товарищей, заслуживали того, чтобы взять их с собой на космическую станцию. Даже несмотря на то, что нейрочип или подключение к базе данных позволяло с легкостью узнать содержание любого тома. Большинство из этих книг были инкунабулами. Юрий и его друзья потратили годы, а некоторые — целые жизни, чтобы собрать эту библиотеку.