Здесь имелось все, в том числе одна очень важная для меня серия книг, которую Юрий однажды показал мне.
Двадцать восемь тысяч, говорил Юрий, это скорость вывода спутника на орбиту, если считать в километрах в час. Это все, что мы заберем с собой. Никаких комиксов и бульварного чтива.
В библиотеке Центра меня всякий раз охватывало странное чувство. Когда я учился в университете, большинство книг, которыми мы пользовались, имели отношение к информатике, биохимии или нейробиологии, и в основном они были в формате компакт-дисков. Сейчас, в современном мегаполисе, прочесть книгу означало загрузить пакет данных, который ты никак не видишь. Только индивиды вроде меня изредка наведывались в библиотеки-музеи Города Огней Парижа.
Но эти двадцать восемь тысяч томов, собранных в одном месте, вызывали у меня что-то вроде священного трепета. Разумеется, я старался никак его не выдать.
Серия книг, о которой я упоминал ранее, была размещена в особом отделе библиотеки. Юрий называл его «Черными полками». Здесь находилось примерно семь тысяч изданий — триллеры и детективы. И среди них около трех тысяч маленьких томиков в черно-желтом оформлении — почти полная коллекция книжной серии, которая в тот год отмечала свое столетие. «Сери нуар»[5]. Эти книги были мне особенно дороги. Охотясь за экземплярами «Сери нуар», Юрий обнаружил романы, написанные моим дедом в конце прошлого века. Надо сказать, мой дедуля был довольно странным типом. Конечно, Юрий заставил меня прочесть все, что тот написал, и частенько дедовы книги казались мне слишком туманными. Однажды Ди-Джей, осиливший один или два из его метафизических детективов, попытался мне растолковать содержавшиеся в них грандиозные отсылки к теософии Каббалы и суфизму, но, должен признаться, яснее мне не стало. Никто не знал, что случилось с семьей деда; вероятно, моих родных разбросало по всему земному шару во времена Фронды и гражданских войн… Юрий говорил мне, что, по слухам, дед окончил свои дни на острове в Южно-Китайском море. Опять же, по словам Юрия, в эпоху «социал-национального» режима коллекция «Сери нуар» находилось под запретом. Фактически перед издателем был поставлен выбор. Или он соблюдает новые указы правительства, касающиеся массовой культуры, как то: показывать работу полиции в позитивном и конструктивном ключе, изобличать подлинных виновников проблем (иностранный капитал, европейско-исламо-иудейско-американский заговор, наркотики, а также вооруженные банды, спонсируемые иностранцами), и в особенности пропагандировать здоровую мораль для юношества. Или он исчезает. Издатель принял решение потопить свой корабль.
Серия возродилась только через двенадцать лет, после окончания гражданских войн, когда от ООН начали поступать первые субсидии на развитие культуры.
Спустившись по лестнице, мы оказались перед длинными рядами стеллажей с книгами. За «Черными полками» шла «Галерея будущего» — восемь тысяч томов научной фантастики и фэнтези (от Мэри Шелли до Филипа К. Дика, от Эдгара Аллана По до Беназир Уллис Мак-Дональд, премия «Небьюла» 2044 года). Далее следовали произведения внежанровой литературы, рассортированные по континентам — чуть более девяти тысяч книг, из которых самые старые работы датировались концом Средних веков, вроде Кретьена де Труа или «Саги о короле Артуре» Томаса Мэлори. «Аллея познания» напротив «Черных полок» содержала примерно пять тысяч томов наиболее важных философских и научных трудов ста пятидесяти последних лет, но фактически здесь можно было найти любой текст — от «Ситуационистского интернационала» до греков-досократиков, не говоря о священных писаниях всех религий мира — от джайнизма до ритуалов индейцев квакиутль Британской Колумбии.
Библиотека «Утопии» была готова отправиться к Новым рубежам.
Юрий взял меня за локоть и мы вместе двинулись по библиотеке. «Аллею познания» Юрий преодолел нарочито бодрым шагом, но я прекрасно видел, как его лицо то и дело искажается нервным тиком, а на руках выступил пот, блестевший в свете тусклых галогеновых светильников, ровными рядами размещенных над стеллажами. В конце «Аллеи» находилась стеклянная дверь, ведущая в зал для чтения, обустроенный в старой мастерской. Читальный зал занимал юго-западный угол библиотеки.
Из-за стеклянной двери просачивался свет.
Подойдя к двери, Юрий повернулся ко мне и сказал шепотом:
— Сейчас ты увидишь и услышишь что-то очень странное. Не удивляйся, я потом тебе все объясню. Просто глянь конкретно, что ты сможешь сделать для нее. Договорились?
Как всегда, он ставил меня перед фактом. Его рука уже легла на задвижку двери.
— Договорились, — сквозь зубы ответил я.
3. Ангел со станции «Луноход»
Он толкнул дверь, и мы вошли в читальный зал. Сначала я не увидел ничего, кроме старых стульев, низких столиков, заваленных журналами, и маленьких вольфрамовых ламп, украденных со строительства линии высокоскоростных поездов Париж-Москва.
Затем мой взгляд выхватил в глубине зала в одном из кругов света потертое кресло.
Я разглядел две ноги, обтянутые чем-то черным, и над ними — раскрытый номер журнала «Лайф» за шестидесятые годы.
Все то время, что мы подходили, журнал оставался на месте. Лишь на самых последних метрах он медленно опустился.
На вид я дал бы ей примерно двадцать лет.
Копна черных волос ниспадала джунглями завитков и локонов на овальное лицо, сужавшееся к подбородку. Глаза наполовину скрыты за антрацитовыми прядями. Прямой, немного вздернутый нос. Медово-матовая кожа.
Ее взгляд оторвался от колонок «Лайф» за последнюю неделю ноября 1963 года[6], и я увидел два серо-зеленых сполоха с золотыми крапинками. Два больших глаза евразийского рисунка, которые изучали меня с немного снисходительным удивлением. Ангел, изрядно побродивший по свету и много повидавший.
Я замер как статуя рядом с Юрием.
Номер «Лайф» упал на колени, и я имел удовольствие рассмотреть тонкий, как лиана, бюст и довольно женственные очертания под оранжево-черным комби с короткими рукавами — дорогой вещью из составного шелково-хлопкового волокна. Такие ткани производили при помощи генно-модифицированных шелковичных червей, выращиваемых на орбите; мне ранее уже доводилось видеть подобные наряды на гламурных вечеринках, куда меня порой приглашал сын шефа полиции южного округа — молодой кретин, впечатленный моими прежними подвигами на ниве пиратства и моим переходом на службу закону.
Евразийские глаза обратились к Юрию, и в уголках губ обозначилась вопросительная улыбка.
— Дакота, — торжественно и официально произнес Юрий, — представляю тебе Хьюза Данцика, между друзьями именуемого «Каломель», — я бросил на него испепеляющий взгляд. — Это тот самый человек, о котором я тебе говорил. Он наверняка сможет тебе помочь…
Глаза переместились на меня.
Мои челюсти свело идиотской улыбкой, и я машинально протянул руку. Отчего-то я сильно разволновался, так что у меня даже перехватило горло и выступил пот. Эти два зрачка, блестящие, как объективы живой камеры…
Не вставая с места, девушка простерла в мою сторону нечто легкое и невесомое, хрупкое с виду, но прекрасно развитое, если судить по крепкому пожатию ее ладони.
Прикосновение к ее горячей шелковистой коже произвело на меня эффект, сходный с электрическим разрядом.
Наши руки разъединились, к моему великому сожалению. Ее глаза вызывали в моей памяти слово «изумруд», под которым подразумевался и камень (в первую очередь), и южноамериканские или африканские джунгли, служащие этому камню природной шкатулкой.
5
«Сери нуар» («Série noire», букв. «Черная серия») — французская серия детективов и остросюжетных романов, основанная в 1945 году издательством «Галлимар» («Gallimard»).
6
В номере журнала «Лайф» от 29 ноября 1963 года были опубликованы эксклюзивные фотографии, снятые на месте убийства президента США Дж. Ф.Кеннеди (22.11.1963)