Живы…
Вскидываю голову, глядя на Северуса снизу вверх. Мужчина, всклокоченный, угрюмый, внимательно смотрит куда-то в сторону. Раздаётся какой-то шум, и я замечаю, как мимо нас смазанно проносится несколько чёрных мантий. Раздаются чьи-то голоса, ещё несколько вспышек, правда, не таких ярких.
— Что произошло? — я даже не пытаюсь шелохнуться.
— Мы разнесли в клочья коридор, — отзывается Сев, наконец выпуская меня из объятий, и тут же чуть морщится.
— Всё в порядке?
Сердце болезненно сжимается.
Неужели ранен?
— Пойдём, — тихо отзывается Северус.
Люди сражаются. Отчаянно, насмерть, пытаются задержать продвижение Пожирателей, но захватчики проходят по министерству, как раскалённый нож по маслу. Я замечаю знакомую всклокоченную голову Сивого. Он на мгновение останавливается, поворачивая ко мне окровавленное лицо, и улыбается, жутко, совсем по-звериному. Северус что-то говорит о том, чтобы я не смотрела по сторонам, но не смотреть не получается. Маги, молодые и пожилые, женщины и мужчины, лежат то тут, то там. Кто-то смотрит остекленевшими глазами в низкий потолок, кто-то бьётся в предсмертной агонии. Кажется, словно до сих пор это какой-то очень страшный, излишне реалистичный фильм. Мы попадаем в достаточно большой кабинет. Перевёрнутая мебель, беснующаяся Беллатриса. Кажется, эта маленькая ведьма заполняет собой всё окружающее пространство. Она истерически хохочет, то вскидывая, то, наоборот, опуская голову, словно безумная. Я даже не сразу замечаю человека, на которого направлен весь красочный спектр её эмоций. А когда наконец замечаю, невольно вцепляюсь в предплечье Снейпа, делая шаг за спину мага.
Руфус Скримджер, министр магии, с разбитой головой, бледно-серого цвета, стиснув зубы, молча следит за одуревшей ведьмой, пока наконец не одаривает Северуса таким взглядом, что во мне, словно по щелчку переключателя, вскипает натуральное бешенство. Один только взгляд, полностью говорящий о том, что министр думает и о Пожирателях, и о Северусе в частности, но Снейп, кажется, не обращает на это никакого внимания. Надо признать, у зельевара потрясающая выдержка. В воздух вдруг взмывают стоявшие до этого в углу два табурета и опускаются напротив министра. Кивком головы мне намекают присесть.
— Закрой глаза, — снова командует Сев, проводя у меня над головой волшебной палочкой, и опускается на соседний стул. Послушно жмурюсь. Кажется, словно весь окружающий меня мир вдруг погрузился в толстый слой ваты.
Так странно…
Но открыть глаза я всё равно не решаюсь, а в следующую секунду ощущаю лёгкое прикосновение холодных пальцев к своему запястью.
Ладно, значит, так нужно.
Не знаю, сколько проходит времени, но у меня успевает всё порядком затечь, и я не знаю, сколько раз меняю позу в тщетной попытке поудобнее устроиться на жёстком сиденье. Попа начинает противно ныть.
Старость не радость.
Как вдруг звук снова возвращается, ударяя в голову с неистовой силой, так, что я невольно сгибаюсь пополам. Дышать становится тяжело. Чья-то речь смазанно плывёт, не давая возможности разобрать и слова. Открыв глаза, тупо смотрю перед собой, то открывая, то закрывая рот в попытке хоть как-то нормализовать слух.
— Мы уходим, — издалека доносится голос Северуса, и я даже не успеваю спросить, куда и почему мы уходим и что вообще произошло, как окружающий мир вдруг сжимается до точки, а потом снова разворачивается, оглушающе ударив по голове. Ноги на мгновение становятся ватными, и если бы не резкий рывок за шиворот, я непременно рухнула бы в грязь. Вокруг нас обнаруживается какое-то поле.
— Где мы? — Непонимающе озираюсь я по сторонам, чуть пошатываясь и продолжая силиться устранить проблемы со слухом. Даже на мгновение появляется мысль, что мы всё-таки сбежали от Тома Реддла.
— Нора, дом семьи Уизли. Здесь должен быть Поттер. Похоже, что у них сегодня праздник, — как-то раздражённо фыркает мужчина, продолжая тянуть меня вперёд.
Интересно, как он видит куда идти.
Колосья какой-то злаковой культуры поднимаются ещё сантиметров на пятнадцать над моей головой. Путь через поле оказывается недолгим, и через какие-то минуты мы оказываемся перед покосившейся деревянной изгородью. Северус на мгновение притормаживает, оборачиваясь ко мне, и я от удивления открываю рот. Лицо мага закрывает серебряная маска с витым узором.
Когда он успел её надеть? Наколдовать…
И почти моментально я перехватываю внимательный взгляд чёрных глаз.
— Тебя могут принять за одного из Пожирателей. Объяснить, почему ты находишься тут по доброй воле, будет проблематично, поэтому тебе тоже придётся надеть маску.
А в следующее мгновение я ощущаю, как холод касается щёк. Обзор чуть сужается, и я нерешительно поднимаю руки к лицу, ощупывая твёрдый материал. В ней совершенно не сложно дышать.
— Держись рядом, — командует Северус и, крутанувшись на каблуках, устремляется к большому шатру. Только сейчас я замечаю какой-то шум, крики, то и дело мелькающие вспышки и тени.
Осознав, что на этот раз Северус меня ждать не собирается, сиганув через забор, бойкой рысью бросаюсь следом за магом. Как хорошо, что сегодня, впервые за энное количество времени, я снова оказалась в джинсах и кроссовках. Если бы не длинный плащ с капюшоном, всё время пытающимся или съехать на нос, или уползти назад, продемонстрировав всему миру мою рыжую бошку, то можно сказать, очень даже удобный наряд для поисков приключений. В тот момент, когда я следом за Северусом вбегаю в шатёр, кажется, всё уже кончено. Оглядевшись по сторонам, я натыкаюсь на до глупого странную мысль: уж не свадьбу ли они здесь отмечали?
И я бессознательно бреду между столов, перевёрнутых золотистых стульев, растоптанных цветов и битой посуды.
— Они допрашивают тех, кто не успел трансгрессировать, в доме, — раздаётся откуда-то слева знакомый голос Драко. Ощущаю, как стоящий рядом Северус мгновенно исчезает. Я же от неожиданности дёргаюсь. Под ногой хрупает разбитый бокал. Лица парня не видно, но я встречаюсь с ним взглядом.
— Волосы, — вдруг раздаётся из-под серебряной маски, и парень жестом указывает на свисающую с плеча прядь волос.
— Мда. Штирлиц никогда не был так близок к провалу, — с сарказмом фыркаю я, улыбаясь. Если в доме уже начался допрос, а Драко топчется здесь, явно у мальчика желания смотреть на происходящее не больше моего. — Помоги мне, пожалуйста, вдруг будет какая-нибудь ловушка, а мне надо осмотреть это место, — озвучиваю я первую попавшуюся бредовую идею.
— Конечно, — Малфой моментально принимает условия игры, и мы, с преувеличенным интересом разглядывая битую посуду и заляпанные скатерти, начинаем бродить туда-сюда под большим шатром.
— Как думаешь, это была свадьба? — Мы начинаем по второму, если не по третьему, кругу медленно осматривать шатёр. От напряжённой тишины становится в край тошно. Где-то невдалеке кто-то из Пожирателей с хлопком трансгрессирует.
— Похоже на то. Ужасно, согласись? Какой-то пир во время чумы. Такие вещи творятся, а они все семьи строить бросились, как ненормальные.
— А что, кто-то ещё из твоих знакомых сейчас женился? — я отрываюсь от изучения витого подсвечника, чтобы посмотреть на замершего в нескольких шагах Драко.
— Да, ты разве не слышала? Моя кузина, Нимфадора Тонкс, пару месяцев назад вышла замуж за Римуса Люпина.
На секунду я подзависаю. Люпин, тот самый мужчина, пришедший ко мне с вопросами о Северусе, оказывается, женился! А Тонкс, Тонкс… что-то очень знакомое… Уж не Тонкс ли была та странная фиолетововолосая девушка чуть старше меня, бегавшая по замку после смерти Дамблдора? Наверное, если бы не её звонкий голос и слишком яркие, абсолютно не вяжущиеся с происходящим волосы, я бы её не запомнила…
— Как это прекрасно… — с улыбкой бормочу я. Ведь действительно прекрасно. Несмотря на то, что Люпин оборотень, что я благополучно подсмотрела в памяти Северуса, он всё-таки решился связать себя узами брака с такой бойкой девушкой. Почему-то на душе сразу становится тепло и радостно за то, что даже в это жуткое время жизнь продолжается.