Все пассажиры поезда смотрят в свои телефоны. Чуть ли не уткнувшись в них. Он улавливает запах мочи и поначалу грешит на себя. Он всю жизнь боится, что от него несет мочой и дерьмом, просто никто не решается сказать ему об этом. Он помнит, как Кевин Фарли из пятого класса покончил с собой летом их первого года учебы в средней школе, когда узнал о том, что от него воняет. Дин смотрит налево и видит старика, тяжело опустившегося на свободное место. Старик устраивается поудобнее и выпрямляет спину, потом шарит вокруг себя руками, будто проверяя, все ли вещи при нем, хотя никакого багажа у него нет. Дин переходит в следующий вагон. Он останавливается у дверей и смотрит в окно. Поезд мчит вдоль автострады наперегонки с машинами. У каждого своя скорость: автомобили движутся рывками, несвязно, хаотично. Дин и поезд скользят по рельсам в едином порыве, сливаясь в одно целое. Есть что-то кинематографическое в этой иллюзии движения – так в фильме возникает момент, заставляющий почувствовать что-то необъяснимое. Что-то слишком большое, скрывающееся глубоко внутри, слишком знакомое, примелькавшееся, чтобы назвать с ходу. Дин надевает наушники, включает музыку на телефоне, пропускает несколько композиций и останавливается на «Там, там» группы Radiohead. В этой песне его цепляет фраза: «Только потому, что ты чувствуешь это, еще не значит, что так оно и есть». Прежде чем поезд ныряет под землю между станциями «Фрутвейл» и «Лейк Мерритт», Дин оглядывается и снова видит это слово – Око – там, на стене, прямо перед черной пастью туннеля.
Он придумал тег Око, пока ехал домой на автобусе в тот день, когда их навестил дядя Лукас. Уже подъезжая к своей остановке, он выглянул в окно и увидел вспышку. Кто-то сфотографировал его – или автобус, – и из вспышки, сине-зелено-фиолетово-розового послесвечения, родилось имя. Маркером «Шарпи»[22] он написал слово Око на спинке сиденья, прежде чем автобус остановился. Выходя через заднюю дверь, он заметил, как сузились глаза водителя в широком зеркале спереди.
Дома Дина встретила мама Норма новостью о том, что к ним едет дядя Лукас из Лос-Анджелеса, и попросила его привести себя в порядок и накрыть на стол. Все, что Дин помнил о своем дяде, так это то, как Лукас подбрасывал его высоко в воздух и ловил почти у самой земли. Не то чтобы Дину это нравилось или не нравилось. Но он запомнил эмоции на уровне ощущений. Щекотание в животе, смесь страха и веселья. Непроизвольный взрыв смеха в момент свободного падения.
– И где он пропадал? – спросил Дин у мамы, накрывая на стол. Норма не ответила. Уже потом, за обедом, Дин задал тот же вопрос дяде Лукасу, и Норма ответила за него.
– Он был занят, снимал кино. – Она посмотрела на Дина, вскинув брови, и добавила: – Очевидно.
К столу подали их обычные блюда: гамбургеры, картофельное пюре и консервированную зеленую фасоль.
– Не знаю, насколько очевидно то, что я был занят киносъемками, но совершенно очевидно, что твоя мама думает, будто я обманывал ее все это время, – сказал Лукас.
– Извини, Дин, если я заставила тебя усомниться в честности моего брата, – усмехнулась Норма.
– Дин, – продолжил Лукас, – хочешь послушать про фильм, над которым я работаю?
– Работает мысленно, Дин. Он имеет в виду, что лишь мечтает о фильме. Просто чтоб ты знал, – заметила Норма.
– Я хочу послушать. – Дин перевел взгляд на дядю.
– Действие происходит в ближайшем будущем. По моему замыслу, инопланетная технология колонизирует Америку. Мы думаем, что сами все это изобрели. Как будто все это наше. Со временем мы сольемся с технологией, станем подобны андроидам и утратим способность узнавать друг друга. Забудем, как выглядели раньше. Забудем наши старые обычаи. Мы даже не будем считать себя гибридами, наполовину инопланетянами, уверенные в том, что это наша технология. Но потом мой гибридный герой поднимет голову, вдохновит массу, что осталась от людей, на то, чтобы вернуться к природе. Заставит отказаться от технологий, возродить былой образ жизни. Снова стать людьми, как прежде. Короче, полный контраст с кубриковской «Космической одиссеей 2001 года»[23], где человек колотит кости в замедленной съемке. Ты смотрел «2001 год»?
– Нет, – признался Дин.
– А «Цельнометаллическую оболочку»?
– Нет?
– В следующий раз привезу тебе всю свою фильмотеку Кубрика.
– А что будет в конце?
– В смысле, в моем кино? Инопланетные колонизаторы, конечно, побеждают. Мы лишь убедим себя в том, что победили, вернувшись к природе, в каменный век. Во всяком случае, я перестал «мечтать об этом». – Лукас изобразил воздушные кавычки, многозначительно поглядывая в сторону кухни, куда удалилась Норма, как только он начал рассказывать о своем фильме.
23
Культовый научно-фантастический фильм Стэнли Кубрика 1968 года, ставший вехой в развитии кинофантастики и мирового кинематографа в целом.