– Не знаю, – меланхолично помахал тот хвостом, сидя рядом.
– Если ты не знаешь, то я вообще теряюсь в догадках.
Эклз тем временем начал тяжело дышать. А затем пошел кашель. Дженсен начал задыхаться и хрипеть.
– Дженс! Дженсен! – Джаред принялся трясти его за плечо.
Тот резко сел и распахнул глаза – блестящие, подернутые мутной дымкой.
– Что... кха-кха... происх... кхах!
– Это ты мне скажи, – перестав заглядывать в лицо мужчины, сказал Джаред, когда кашель успокоился. – Ты вообще кто?
– В смысле? – изумился Дженсен.
– Ну, со мной ничего необычного не происходит. Только с тобой. Значит, это твоя сказка. Значит, ты должен знать.
– С чего ты это решил? – Дженсен осторожно встал и пошел пить.
– Это самоочевидно, – пожал плечами Джаред и принялся перечислять. – Мы упали в бассейн на твоей вилле, ты не замерз, проведя ночь в мокрых тряпках, тебя нашел говорящий кот, ты подвергся какому-то странному проклятью, как мне думается. Ты, ты, ты, ты и снова ты. А я вообще, похоже, не должен был здесь очутиться.
“А ведь он прав...” – задумчиво хмыкнул внутренний голос.
Дженсен ооблокотился на стол и вздохнул. Он чувствовал легкую дрожь в теле и ему это совсем не нравилось. Вытерев пот со лба, Дженсен отставил щербатую кружку и вернулся на тюфяк, сев.
– Чего вы на меня так смотрите? Я вообще ничего не понимаю.
– А ты вообще все помнишь?
– В смысле?
– Ну-у-у... как у тебя с памятью?
– Падалеки, ты так хочешь лишиться головы?– огрызнулся Дженсен. – Все у меня нормально с памятью.
И это означало, что Дженсен понятия не имел, что только что творил, от слова “совсем”. И стоит ли рассказывать...
Джаред и Учёный переглянулись.
– Хватит пялиться.
– Извини, – сказал Джаред.
– Мы не специально, – промурчал Учёный. Потом подлез под руку и тихо начал урчать моторчиком, словно успокаивая.
Дженсен глубоко вдохнул и еле заметно улыбнулся, поглаживая животное.
– Падалеки, ложись уже. Ты нервируешь.
– Я нервирую?! – Джаред не сдержал удивленного восклицания, но Учёный мурчал громко и даже слегка когтился в грудь. Джаред закрыл рот и молча плюхнулся на свое место.
Вскоре Учёный ушел на подоконник и они остались лежать вдвоем. Джаред честно закрыл глаза и пытался заснуть.
~~*~~
– Падалеки, прекрати думать. Я отсюда слышу.
– И о чем я думаю?
Эклз вздохнул и повернулся к нему лицом.
– Обо мне. И меня это напрягает.
“Какое самомнение”, – фыркнул внутренний голос.
“А ты скажи, что я неправ”.
Джаред фыркнул.
– Тебе жить не мешает твое непомерное самомнение? – поинтересовался он, словно внутренний диалог Дженсена услышал.
– Хочешь сказать, что я не прав?
– Нет, не хочу, – отозвался он. – И ты можешь беситься сколько влезет, – сообщив это, Джаред повернулся на бок спиной к Дженсену.
“Обиделся. И я его не виню”.
“Да ради бога”.
Эклз тихо фыркнул и по уши закутался в одеяло. Холод он не особо любил, но в данной ситуации выбирать не приходилось. Поэтому он тоже отвернулся, подполз поближе к камину и закрыл глаза.
– Утром выходим. Явятся эти истерички или нет. Домой хочу.
Джаред не удержался и фыркнул в ответ на это заявление.
– Есть что сказать? – недобро поинтересовался Дженсен.
– Да нет, – теперь уже хмыкнув, отозвался Джаред.
– Падалеки... – угрожающе начал Дженсен.
– Спи, Эклз, – спокойно ответил ему Джаред. – Тайнами ты делится не хочешь. Трахаться ты не хочешь. Как ты живешь вообще, я удивляюсь.
– Слушай...
– Спи, сладкий, – Джаред с усмешкой сообщил, повернувшись к Дженсену. – А то я тебя не просто поцелую, но еще и выебу. Что ни сделаешь, лишь бы ты заткнулся. И оставил мои мысли в покое. А то для человека, которому я не нравлюсь, ты слишком много обо мне думаешь.
А вот это Джаред сказал по мнению Дженсена совершенно зря и в следующий момент Джаред взвыл от резкой боли в носу, когда ему прилетел неслабый удар хуком слева.
– Охуел?! – зажимая нос и подорвавшись с тюфяков, рявкнул Падалеки.
– Болтаешь много, – Дженсен размял шею. – И думаешь совсем не то, что есть на самом деле. Может быть теперь успокоишься.
Подсознание в голове Дженсена заливисто рассмеялось, видя, как глаза противника наливаются тьмой.
Джаред сквозь боль глянул в окно, за котором по-прежнему была ночь, запрокинул голову, стер кровь с лица, хотя на самом деле больше размазал. Схватив тряпку, вытер руки, затем оторвал кусок тряпицы, чтобы заткнуть ноздри. Накинул на плечи куртку. И все это под неусыпным взглядом Учёного. Наблюдал ли за ним Дженсен, он не знал, потому что не смотрел на него.
– Да пошел ты, Эклз, – сообщил он, толкнул входную дверь и с грохотом захлопнул ее за собой.
Кое-как просунув руки в рукава и застегнувшись, он направился в деревню, к Тору. Находиться в одном помещении с Эклзом ему совершенно не хотелось. Даже если того ждет очередной приступ этого проклятия. Пусть кошак ему помогает, раз только к нему у Элкза есть вообще какие-либо чувства.
– Вот нахрена он тебе сдался? – зло спросил Джаред у самого себя. – Нахрена ты вообще к нему полез? Лежал бы сейчас в мягкой кроватке с той рыженькой, что строила глазки у бассейна. Твою ж мать, а...
~~*~~
“Ну, ты в курсе, что идиот, да?”
“Заткнись!”
Дженсен сел на тюфяк и уставился в огонь.
Он привык быть один. Он жил один. Работал один. И не помнил, что такое чувства. И люди вокруг сейчас вызывали в нем диссонанс и заставляли нервничать. Эльта была слишком живой и подвижной, а Падаплеки... проявлял явный интерес. Нет, Дженсен часто получал определенные предложения. Но еще никто не ныл над ухом с упорством комара...
– Ты его обидел, – заметил кот.
– И что? Это его проблема.
– И Эльту обидел.
Дженсен это знал.
“Ты просто забыл как быть среди людей и не притворяться кем-то. Ты забыл как быть собой, милый”, – ласково заметил внутренний голос. И в нем сквозила жалость.
Дженсен улегся на тюфяк и закрыл глаза. Нужно просто поспать.
Утром следующего дня, проснувшись, Дженсен быстро позавтракал, собрал для себя немного вещей и еды и повернулся к коту, который еще на рассвете притащил себе рыбку и сейчас завтракал.
– Мы куда-то идем?
– В лес.
– А остальные?
– А остальные – не моя проблема.
Кот задумчиво посмотрел на мужчину:
– Ты – дикий.
– Я такой, какой есть. Ты можешь остаться.
– Я знаю.
Эклз вздохнул:
– Но можешь пойти со мной.
– Я знаю.
Кот и мужчина застыли друг перед другом.
– Должен кто-то за тобой проследить, – наконец, изрек Учёный, оставил рыбку недоеденой и вышел за дверь, остановившись на крыльце.
Дженсен на миг испытал какое-то странное чувство облегчения и вышел следом, осторожно прикрыв дверь. Он затушил камин, положил в одно место оставшиеся вещи так, что если что – Эльта и Падалеки смогут все забрать. И идти своей дорогой.
—***—
– Да не хочу я с ним разговаривать! – воскликнула Эльта.
– Так и никто не хочет, – поддакнул ей Джаред. – И что? Ты можешь и не разговаривать.
– А ты? – спросила Фел.
– А мне домой надо попасть. А для этого надо идти к этой вашей Скади. А для этого... мне придется с ним разговаривать.
Девушек Джаред обнаружил там же, у Тора. Кузнец даже рассмеялся, что такого количества гостей давно не имел чести принимать в своем доме. Точнее, в кузне – там и места достаточно, и тепло от очагов.
А вот заброшенная избушка, когда они втроем вернулись обратно, встретила их тишиной и прохладой. И отсутствием Дженсена и Учёного. Джаред на это лишь вздохнул и покачал головой.
– Он ушел, – констатировала Эльта.
Вещи лежали на тюфяках и столе, сложенные аккуратно и, пожалуй, даже… организованно. Джаред на это фыркнул только. Эклз был явным педантом и, даже уходя, умудрился привести все в подобие порядка.