– Ты еще и следил за мной? – тут же прищурился Эклз.
– Эл, а они всегда такие... странные? – шепотом спросила Фел, видимо считая, что ее не услышат.
Кот, висевший на плече Дженсена, чихнул и мявкнул – старался скрыть своеобразный кошачий смех.
– Так что там с Шапочкой?
– А хочешь, я тебе расскажу? – подмигнул коту Джаред. – Даже в лицах. Вот Дженсен, например, вылитая Красная Шапочка.
– Падалеки... – Дженсен начал медленно приседать, чтобы собрать снег. Чтобы слепить снежок.
– Идет через лес практически к бабушке...
– И встречает серого волка, – мрачно закончил Дженсен и метнул в затылок Джареда снежок, охнув от боли в боку.
И он попал. Потому что Джаред запнулся, когда почувствовал тупой удар в голову, а затем холод. Присев, он развернулся и поднялся, поигрывая снежком в руке.
– Эклз, ты ничего не перепутал? – усмехаясь, поинтересовался он.
Дженсен искренне пожалел, что сейчас ранен. Но гордность взяла свое.
– Подержи, – он передал Эльте Учёного и медленно двинулся на Джареда.
– Они что, серьезно? – снова изумилась Фел.
Подруга закатила глаза:
– Вроде мужики, а как дети...
Кот махнул хвостом в ее руках и весомо изрек:
– Они же люди.
Дженсен тем временем снова нагнулся и слепил большой снежок:
– Да я смотрю, ты в последнее время вообще оборзел. Лапы протягает, командует. Давно по заднице не получал. Так я устрою.
“Как интимно прозвучало”.
Джаред этой реплики не слышал, но сладко поежился, услышав натуральное урчание из уст своего несостоявшегося убийцы. И ведь явно не знал, как и что сказал, гад. Следующий снежок Дженсена пролетел мимо, Джаред уклонился. Как и от следующего. И еще одного. А потом, повернувшись, из-под руки метнул свой. Промахнулся всего чуть-чуть – метил в лоб, а попал аккурат в переносицу. Дженсен дернулся, замычал, зажмуриваясь, а потом охнул и застонал, согнувшись.
– Блять. Снайпер хулев, – не удержавшись, выругался Дженсен и медленно распрямился.
Джаред стоял, где стоял, и виновато слегка улыбался.
– Ну, извини.
– Ну что ты! Как я могу обижаться на профессионльный садизм!
– Это не садизм, а рефлекс, – поправил Падалеки. Дженсен снова охнул и прижал ладонь к боку. – Доигрался?
– Уж кто бы вякал.
– Дай посмотрю, – Падалеки подошел и расстегнул на Эклзе куртку. Оттянув край рубахи, проверил повязку. Он ожидал крови, но ее не было. Значит, заживает. Ну, а боль – это последствия неосмотрительности. – Привал.
Лицо Дженсена было слегка зеленоватым, и немного отдохнуть не помешает. А еще спровадить на час-другой балаболок которые уже хихикали, глядя на них.
~~*~~
Полноценного привала не вышло. Девушки отказались уходить, усевшись на поваленном дереве. Дженсен через полчаса заявил, что хочет идти дальше. И они пошли. А Учёный потребовал сказку. И Дженсен рассказывал ему про Золушку, а потом про Винни-Пуха...
—***—
Почти опустились сумерки, когда компания подошла к небольшой деревушке. У Джареда уже болела от сказок голова, Учёный дремал, а Эльта и Фел шли рядом с Дженсеном, который тихо продолжал свои рассказы. Падалеки только поражался – откуда такое знание фольклора всего мира?
Войдя в деревню, Эльта вздохнула с облегчением:
– Тут есть постоялые дворы. Деревня большая.
– Кровать! – радостно запрыгала Фел. – С подушками и теплым одеялом.
Дженсен скосил на нее глаза, подумав, как же ей живется обычно, если мысль о кровати выдает столько счастья в глазах.
Постоялый двор действительно нашелся вскоре и им удалось снять две комнаты. Джаред принес всем ужин, взял у Эльты необходимые мази и травки и отправил девчонок отсыпаться, сказав, что выйдут они поздно утром.
Дженсен в комнате стоял у окна, держась за бок, а на подоконнике уже развалился Учёный. Они о чем-то мирно беседовали. Джаред не стал спрашивать, болит ли бок. Очевидно было, что болит. Он знал, что болит. Он положил мазь и новые бинты на кровать.
– Я пойду узнаю, что здесь с горячей водой. Сомневаюсь, что здесь есть ванная, но хоть умыться. Тебя протереть. Ты пока разматывай, – сказал он и ушел.
Воды ему дали целое ведро, не забесплатно конечно, но драконы ведь за этим и дали золото. Когда он вернулся, Дженсен стоял и осматривал рану. Джаред тоже осмотрел.
– Неплохо заживает. Я воды горячей принес.
Дженсен кивнул.
Джаред принялся раздеваться. Оставшись в одних штанах, он взял тряпку и принялся обтирать себя, смывая грязь прошедших дней.
~~*~~
Это было странно.
Дженсен привык к технике и технологиям – душ, джакузи, бассейн. Дитя 21-го века. Поэтому стоять и смотреть на то, как Падалеки пытается смыть с себя грязь обычной тряпкой, было слегка дико. Впрочем, у него и самого не было выбора. Поэтому пришлось избавиться от сапог, рубашки и встать рядом, пытаясь слегка оттереть грязь этого мира с плеч и груди. А вот со спиной это было проблематично, учитывая раненый бок.
Вздохнув, Дженсен колебался с полминуты, а потом подошел ближе к Падалеки и спросил:
– Поможешь?
“М-м-м-м-м! Умничка! Становишься человеком!”
“Отъебись! Мне просто нужна помощь!”
“Да, ага. А он просто не капает слюнями на твой шрам. Да ты коварен, милый!”
Джаред замер от неожиданности, потом дернул бровями и кивнул. Он взял тряпку, смочил и посмотрел на Дженсена, повернувшегося к нему спиной! В кои-то веки. А также на косой грубоватый шрам, идущий через всю спину. Джаред мотнул головой, отгоняя наваждение, и коснулся горячей мокрой тряпкой плеча Дженсена. Мужчина вздрогнул, но и только. Джаред, закусив губу, принялся обтирать кожу, задумчиво водя рукой вдоль шрама.
– Дырку протрешь, – отозвался Дженсен, которому начало надоедать это движение вверх-вниз наискосок.
– Я ведь могу тряпку языком заменить, – пригрозил в шутку Джаред и повернул Дженсена за плечо боком к себе, чтобы промыть рану. – Заживает, как на собаке.
Дженсен криво усмехнулся:
– Повышенная регенерация. Иначе весь бы был в шрамах.
– Часто ранили?
– Бывало. За годы работы уже не помню.
Джаред повернул его другим боком, протер, а затем, снова смочив тряпку, опять вернулся к спине.
– Падалеки, ты фетишист или я чего-то не понимаю? – все же не удержался Дженсен, когда влажная тряпица снова начала оглаживать его шрам.
– Фетишист, фетишист, расслабься, – покивал Джаред, со странной полуулыбкой продолжая разглядывать шрам. – Нравятся мне шрамы. Как выглядят. Как ощущаются, когда к ним прикасаешься, – он не удержался и снова лизнул шрам. Дженсен слегка поежился. – Какие ощущения прикосновения к ним вызывают у носителя. – Лизнув в последний раз, он вернул тряпку Дженсену. – Намажешься сам, замотаться помогу, – невозмутимо сообщил он и продолжил обтирания. А для этого ему пришлось снять штаны.
Дженсен подумал о том, что его внутренний мир начал почему-то то ли давать трещину, то ли переворачиваться.
“Угу, особенно глядя на эти длинные ноги. И задницу. И бедра”, – сладко вякало подсознание.
Падалеки в общем-то не стеснялся своей наготы и, повернувшись задом, принялся “принимать душ” дальше. А уж когда поставил ногу на стул, второе “я” просто взвыло в экстазе, а сам Дженсен сглотнул вязкую слюну. Затем отвернулся, не слушая обиженное рычание в исполнении все того же внутреннего голоса. Потому что ему нужно было заняться своими ногами, а потом обработать рану. Учёный с подоконника заинтересованно поглядывал на отвернувшихся друг от друга мужчин. Однако в тот момент, когда Дженсен подошел к Джареду с перевязками в руках, что-то в комнате изменилось. Воздух словно стал гуще. Кот принюхался и взмахнул хвостом, устраиваясь поудобнее.
~~*~~
Джаред обернулся через плечо как раз в тот момент, когда Эклз остановился. Дженсен этого явно не ожидал, потому что чуть вздрогнул, когда вдруг наткнулся на взгляд серых глаз. Дженсен ничего не сказал, молча указал на бинты. Джаред отбросил тряпицу, которой протирался и повернулся. Нет, вялотекущего стояка он не смущался. Да, ему нравились и мужчины тоже, особенно вот этот вот, раненый, вроде как враг. Дженсен и так все знал. Пусть и посмотрит, не помешает.