Эклз только кивнул и ушел в свою “комнату” ничком упав мордой в подушку.
—***—
Какой бы бредовой ни казалась эта идея, но Джаред действительно вознамерился строить доты. И жизнь Дженсена приобрела определенный ритм – завтрак, рубка пальм, обед, сон, рубка пальм, отдых, ужин, вечерние посиделки вчетвером, сон. В своей “комнате”. И кровати тоже. Джаред не трогал его, пока они рубили лес. Когда Дженсен отдыхал, Джареда обычно просто не было в пределах досягаемости. Они могли дурачится, пока отдыхали вечерами все вместе, и частенько ему доставались поцелуи и весьма целомудренные, хоть и болезненно-приятные ласки. Через неделю Дженсену начало казаться, что он сходит с ума. Девушки были веселые и заботливые, хоть и жесткие, когда надо. Джаред был страстный тайком и невозмутимый в остальное время. И Дженсен мог бы списать это целомудрие на нежелание, но поцелуи и укусы доказывали обратное. Он не понимал.
Он сидел на берегу, глядя на океан. Рядом скакал Пушкин. И откашливание, послышавшееся в голове стало полной неожиданностью.
“Дженсен, милый, они просто о тебе заботятся”.
“Заботятся?”
“Конечно. Девушки с тобой возятся. Эльта вообще коршуном следит”.
“Неужели?”
“Ты глаза разуй, спецагент, тоже мне. Торопится вам некуда. Он просто ждет, когда ты станешь собой. Что вполне логично, учитывая твои... пристрастия”.
“Вот как раз ничего логичного не вижу”.
“Все просто – он собирается провести с тобой тут не месяц или два, а года. Понимаешь это? Года. И ему хочется, как любому человеку, чтобы к нему нормально относились”.
На это Дженсену возразить было нечего.
—***—
Спустя две недели стройки были закончены. Эльта вновь исчезла с острова, а вернулась уже на вертолете, отправив строителей и архитектора с пилотом уже на большом судне.
С этого дня они остались вчетвером.
Быстро разобрав тент, они расселились в доме. Девушки заняли первый этаж, Джаред, Дженсен и Пушкин – второй. Феликс вообще предпочитал жить в гостиной, как на нейтральной территории.
Как-то вечером Эльта подошла к Джареду, стоявшему на террасе и наблюдавшему за тем, как Дженсен совершает вечернюю пробежку.
– Ему становится лучше. Я закончила его колоть. Теперь только его желание прийти в норму.
– Он хочет, поверь, – кивнул Джаред.
Перед глазами тут же встал сосредоточенный вид, рука, сжимающая топор, и глаза, полные решимости. Дженсен жаждал вернуть себе прежнюю форму и готов был на многое ради этого.
– Что между вами?
– Не знаю. Он как дикий. Его приходится приручать. И он сводит с ума.
Девушка понимающе кивнула.
– Тараканов много. Судя по тому, что я вижу, прямо элитные какие-то. Но он хороший человек. Его просто придется раскопать.
– Я знаю.
Тут к ним подошел подросший и увеличившийся вширь Пушкин.
– Мыу.
Джаред взял его на руки и принялся гладить.
– Кстати, мы с Фел завтра уплывем на пару дней. Нас ищут не так как вас, так что мы решили слегка сменить обстановку. И привезти котят. Я только не пойму, куда их тебе несколько?
– Для Дженсена.
– Ты такой милый, когда ухаживаешь, – Эльта улыбнулась и поцеловала Падалеки в щеку. – Спокойной ночи. Мы отплывем в пять утра. Отдохните тут без нас.
~~*~~
Джаред поселился в так называемой хозяйской спальне, Дженсен гордо остался в небольшой гостевой комнате. После пробежки, ужина и твистера он ушел спать. А проснулся от того, что кровать под ним прогнулась. Тело сработало на инстинктах, и он оказался вдруг сидящим верхом на скалящемся Джареде. Двери в доме не запирались. Точнее, запирались, но жильцы этого не делали, включая Дженсена.
– Тебе жить надоело? – хрипло со сна рявкнул Эклз.
– Нет, просто захотелось тебя поцеловать, – сообщил ухмыляющийся Падалеки.
Дженсену же захотелось его стукнуть.
– Падалеки, ночь за окном! Какое в жопу поцеловать!
– Это предложение?
– Тьфу ты, демон! Это намек, чтоб ты свалил, как минимум до утра!
– Вот поцелую и свалю.
“Дженс, да дай ты ему поцеловать себя. И ляжем спать дальше”, – сонно посоветовало подсознание, всхрапнув.
Эклз слез с Джареда и завернулся в одеяло, недобро зыркая в полумраке комнаты.
А Джаред вдруг очарованно уставился на него. Взлохмаченный, чуть не пыхтящий, сверкающий глазами Дженсен стал удивительным образом похож на... кота. Это настолько умилило его, наполнив необычайной радостью, что он облизнулся.
– У меня для тебя плохие новости, Дженсен, – сообщил он. – Я не буду тебя целовать.
Дженсен тихо фыркнул.
“Чо?” – не поняла Дженни.
– Я тебя трахну.
“Чо?” – не понял Дженсен.
“Йес!” – взвизгнула Дженни.
– Совсем обалдел?– осторожно поинтересовался Эклз, разговаривая словно с душевнобольным. – Ночь. И я хочу спать.
Падалеки молча поднялся с кровати, стянул с себя футболку и домашние штаны, оставшись в одних боксерах.
“Какой вид! Какой вид! Наконец-то!” – радостно пищала Дженни.
Тут пришлось согласиться – вид в неверном свете ночника был просто потрясающий: длинные ноги, пресс, разворот плеч.
“Ну, красавчик же!”
Дженсен вздохнул и прикрыл глаза. После чего выпутался из одеяла и, поднявшись, подошел к Джареду.
– Ты понимаешь, ЧТО мне нужно?
Джаред с легкой улыбкой осмотрел окрепшее за последнее время тело и остался доволен.
– Тебя никто никогда не любил, да? – произнес он. – И ты никого не любил.
“К чему это он?..”
– И? – спросил Дженсен.
– Откуда ты знаешь, что тебе нужно?
– Это мое тело и я знаю что ему нужно, – спокойно ответил Эклз.
– Как же ты ошибаешься, – Падалеки подошел вплотную к Дженсену. Он буквально увидел, как тот напрягся, но всего лишь обнял за талию и притянул к себе. – Ты как большой ребенок, – Джаред склонился над ухом мужчины и зашептал: – Тебе объяснили все, показали все, но так и не дали того, что действительно нужно. Ты когда-нибудь трахался с человеком, в которого влюблен?
– Нет.
“Ох, и не нравится мне это...”
– И думаешь, что только тот секс, к которому ты привык – единственно возможный. Но даже целоваться можно по-разному... – Джаред слегка повернул голову и поцеловал Дженсена в щеку, прошелся по теплой коже губами, едва касаясь, и прикусил подбородок. – Дотрагиваться по-другому... – руки принялись оглаживать бока, невесомо и больше щекотно.
– Джаред... Не нужно...
“Ох, ты ж черт... Дженс, спокойно... Пожалуйста...”
Джаред снова посмотрел на Дженсена:
– Такое ощущение, что у тебя сейчас начнется паническая атака. Расслабься.
– Легко сказать, – огрызнулся Эклз, вдруг отворачиваясь и пряча глаза.
Джаред провел пальцами по плечам Дженсена, а потом взял его ладони в свои.
– Пожалуй, я должен быть другим. Не таким. Но я такой. У меня был очень строгий, даже жестокий отец, но очень любящая и заботливая мама, которая никогда не спорила с ним, но каждый вечер говорила мне, что дело не во мне, что это просто папа – человек военный. Мой выбор профессии был предсказуем. К тому же мои стрелковые навыки проявились еще в детстве. Казалось, войны и плен должны были меня изменить. Но этого не произошло, – пожал плечами Джаред. – Я такой, какой есть. Ну, ты видишь. Но это не означает, что я не могу быть кем-то еще.
Сказав это, он дернул большие пальцы рук Дженсена по направлению к плечам. Тот, глухо застонав, сначала присел, а потом опустился на колени. И вроде не так уж больно, но сделать что-то против этого болевого приема было невозможно. Хотя, почему невозможно? Сгрупировавшись, он дернулся вперед. Джаред качнулся и отступил, выпустив руки Дженсена. Улыбнулся и отошел еще на шаг, группируясь и поглядывая на растиравшего пальцы Экзла.
“Серьезно? Драка перед спариванием?!” – не удержалась от колкости Дженни.
А вот Дженсен ее уже не слушал. Больше рычал, обалдевая от происходящего.