Я ничего не увидел, но зато услышал плеск воды и звон подковы о камень.
Я сжал ногами бока своей лошади и мы двинулись дальше. Я не понял, что было там позади нас и не имел ни малейшего желания пойти на разведку. Это было ужасно страшное место, и даже если меня преследовал всего лишь один человек, я не хотел бы затевать с ним перестрелку на этой тропе толщиной в волос.
Поднявшись на вершину гребня, я бросил поводья и помчался к дому. До него было недалеко, но я пустил коня галопом. Это был самый быстрый в мире конь, если пустить его к дому. Я никогда еще не встречал лошади, которая так сильно любила бы свое стойло. Он мчался к нему так, словно под хвост ему набросали углей.
Огни дома были просто прекрасны!
Я влетел во двор, соскользнул с коня и отвел его на конюшню. В дверях появился отец:
- Почисти коня и заходи, сынок. Ужин на столе.
Когда я снял уздечку, я пошел повесить ее на месте и увидел Вороного Оуэна Чантри. Повесив седло, я ласково заговорил с конем и положил руку на его круп.
Конь был вычищен, он даже успел отдышаться... Но кожа была влажной. Я был в этом абсолютно уверен.
Когда я вошел в дом, я увидел, что Чантри сидит за столом вместе с отцом. Он поднял голову и улыбнулся мне. Это меня взбесило. Что он себе воображает? И как ему удалось обогнать меня перед самым домом? А если это был не он?
Тут меня как громом ударило. Кто же тогда это мог быть? Кто ехал за моей спиной там, на тропинке?
Глава седьмая
Оуэн Чантри был обеспокоен и раздражен. Он страстно хотел почитать что-нибудь, но Керноганы не были чтецами. У них был всего лишь экземпляр "Илиады", принадлежавший когда-то его брату. И это было странно, ведь Клайв всегда любил читать.
- Керноган, - упрямо начал Оуэн, - а не было ли здесь каких-нибудь книг, когда вы приехали? Клайв был из тех, кто любит почитать. Я думал, что у него-то всегда найдется парочка книг.
- Книги? Да, разумеется! Целая куча! Мы сложили их в ящики и отнесли на чердак. Они только занимают место и собирают пыль, поэтому мы и убрали их подальше.
Я сам не привык читать помногу, да и Доби тоже. Его больше интересуют лошади и оружие.
- Если вы не возражаете, я гляну на эти книги. Может быть, найду что-нибудь интересное.
- Пожалуйста. Я заглянул в некоторые из них, но, по-моему, все это чепуха. Всякие там истории, древние греки и прочее. Ничего, что было бы полезно для возделывания земли.
Рассвет пришел вместе с холодным воздухом с гор, который принес с собой сосновый аромат и прохладу скалистых пиков, где еще лежал прошлогодний снег, ожидавший следующего снегопада.
Оуэн подошел к поленице и взялся за топор. Полчаса он рубил дрова для очага, время от времени отдыхая, опершись на рукоятку топора. Его глаза изучали горы, замечая каждый каньон, каждый перевал и укладываю все это в цепкой памяти.
К северу отсюда лежал Затерянный каньон - огромный, поросший лесом провал, спускавшийся вниз с северо-востока. С той точки, где стоял Чантри, его едва было видно. Он наткнулся на этот каньон еще во время своей первой разведки. По дну каньона бежал ручей... Придет день, и он туда еще вернется.
Эти места были одними из последних в Штатах, до которых добрались поселенцы. Ривера дошел до сюда в 1765, а в 1776 их пересек Эскаланте. Других свидетельств посещения этих мест белым человеком не осталось, хотя многие были здесь в поисках дичи или золота. Всегда находится какой-нибудь любопытный, который идет дальше других и пересекает долину за долиной, но только тех, кто привлекает внимание к тому, что они видели и сделали, люди называют первооткрывателями.
Покончив с работой, Оуэн взобрался на чердак и принялся рыться в книгах. "Оды" Горация на латинском ему совсем не подходили. В их семье только Клайв был любителем латыни.
Затем ему попался двухтомник стихов Альфреда Теннисона, изданный в 1842 году. Чантри уже читал кое-что из его стихов и они ему нравились. Остальное могла подождать. Он прихватил с собой оба тома и спустился вниз.
Усевшись на последней ступеньке лестницы, он просмотрел свою находку, листая страницу за страницей и переводя взгляд с одного стихотворения на другое. Одно из них было заложено клочком газеты. Стихотворение называлось "Улисс". Он закрыл книгу и отложил ее, чтобы почитать попозже.
Когда он опять появился во дворе, и Керноган, и Доби уже уехали. Лошадей тоже не было, их забрал с собой Доби. Оуэн пошел было обратно, но заметил троих всадников, спускавшихся к дому вдоль перевала.
Чантри принес из комнаты свою винтовку и спрятал ее за дверью.
Вдруг в кустах у конюшни что-то шевельнулось. Его рука уже метнулась к оружию, когда раздался возглас.
- Не стреляй, Оуэн!
Это был Керноган, вооруженный только мотыгой.
- Стой где стоишь или спрячься в сарай, - посоветовал ему Чантри.
Он смотрел на всадников. Одни жеребец был ему знаком. Это был крупный конь весом в двенадцать сотен фунтов или даже больше. Он был очень резв и выиграл множество скачек по всей стране.
Хозяином коня был Строун и кроме Строуна на нем никто никогда не ездил.
Где Строун, там должен был быть и Фрика. Так звали одного негодяя, финна по происхождению, который жил в колонии скандинавов в штате Юта, пока те не выгнали его. Все знали, что он отлично владеет оружием и его имя была связано с несколькими жестокими убийствами, произошедшими за последние годы.
Всадники въехали во двор и остановились, завидев Чантри, встречавшего их в дверях дома.
- Привет, Чантри! - небрежно крикнул Строун. - Давненько мы не виделись!
- Еще с форта Уорт, не так ли? - ответил на это Чантри.
Фрика оказался высоким блондином в клетчатой рубашке. Третьим был грузный мужчина, с грудью, похожей на бочку, шеей быка и бритой головой. Чантри его не знал.
- Путешествуете? - спросил Чантри.
- Исследуем местность. Ты бывал когда-нибудь на Ла-Платас?
- Раз или два.
- Суровые края, хотя и ужасно богатые. Нальешь нам выпить?
- Воды или кофе? Виски у нас нет.
- Сойдет и кофе, - Строун спрыгнул со своего жеребца, а за ним и остальные. Не торопясь, они пошли к дому. На полпути Фрика неожиданно обернулся и посмотрел на сарай, выжидая, а затем шепнул что-то своему приятелю, похожему на бочку, тому, который был ближе к нему.
Оуэн Чантри снял с полки четыре чашки и кофейник. Они все уселись вокруг стола и Чантри налил им кофе.
- Сахара нет, - добавил он. - Мед подойдет?
- С медом даже лучше, - ответил ему Строун.
Это был симпатичный мужчина со слегка вытянутым лицом и высоким лбом. Волосы его были тщательно расчесаны и разделены на пробор. Ему было около тридцати, но выглядел он моложе. С оружием обращаться умел неплохо. Он участвовал в нескольких "овечьих войнах" и в поре перестрелок.
Третьего звали Джейк. Время от времени он менял свои прозвища, но это было его настоящее имя.
- А ты далековато забрался, Чантри, - продолжал Строун. - Я считал тебя городским жителем.
- Мне нравятся дикие края. Чем глуше, тем лучше.
- Тогда ты нашел то, что хотел. Здесь-то сотни миль в любую сторону и никого не встретить. Совсем никого.
- Не считая Моуэта с его шайкой, - добавил Чантри.
Строун усмехнулся:
- Ты видел их?
- Они нанесли нам визит, но долго не задержались.
Строун уставился на него, а затем улыбнулся:
- Ну, ну! Значит, ты вышвырнул их вон? Ты дал пинка Маку Моуэту?
Чантри еще подлил кофе.
- Тебе ведь все известно, Строун. Мак знал, что шансы были неравны. Быть может, ему было просто скучно. Или он ждал кого-нибудь.
Строун ухмыльнулся.
- А знаешь, ты мне нравишься, Чантри. В самом деле. Надеюсь, мне не придется стрелять в тебя когда-нибудь.
- Было бы жаль, не так ли? Кто-нибудь уже предлагал тебе это сделать? Ты ведь и сам еще не слишком стар.
Глаза Строуна блеснули, но он опять лишь усмехнулся:
- Хороший кофе, Оуэн. Я рад, что мы сюда завернули.
- Знаешь, Джейк, а я хотел с тобой поговорить. Ты знаешь меня лучше, чем Моуэт и ты знаешь, что я еще не разу не солгал.
- Ты? - удивился Строун. - Да я пристрелю любого, кто в этом усомнится!
- Моуэт что-то ищет. Но он ищет то, чего здесь нет и никогда не было. Мне известно далеко не все, но я точно знаю, что сокровищ здесь нет. И здесь нет ничего, что представляло бы хоть какую-нибудь ценность для кого бы то ни было, кроме ученых.
- Что это значит? - внезапно проснулся Фрика.
- Это значит, что когда мой брат приехал сюда из Мексики, он привез с собой что-то такое, чему придавал огромное значение. Отсюда и пошли все слухи о сокровищах.