- То есть?
- Он привез, кстати, признаюсь сразу, сто я это не видел, какие-то сведения. Книгу, рукопись, какие-нибудь записи, быть может, что-то вроде таблиц. Для человека, стремящегося восстановить историю, это имеет свою ценность, но для простых смертных - это пустяк, безделица.
Фрика раздраженно улыбнулся:
- Вы, должно быть, думаете, что все мы такие простаки, что тут же поверим в подобные россказни. С чего бы это взрослый человек будет рисковать своей жизнью из-за такой ерунды?
Джейк Строун в задумчивости смотрел на них:
- А раз там ничего нет, то мы, значит, впустую машем руками?
Чантри пожал плечами:
- Ты когда-нибудь слышал, чтобы Моуэт выпускал из рук свое добро? Послушай, Джейк, ты проскакал много миль точно так же, как и я сам и ты знаешь, что только сумасшедший, только совершенно очумелый малец станет драться, не надеясь на прибыль. Только не в этом мире. Значит, если нет прибыли от сокровища, откуда же взяться добыче? Ты знаешь, что я умею обращаться с оружием. И я знаю, что и ты стреляешь не хуже меня. И я чертовски не хочу столкнуться с тобой даже ради забавы, да и ты, я думаю, не хотел бы сшибиться со мной без расчета хоть на малейшую прибыль.
- И ты говоришь, что золота там нет?
- Да. Я вот что думаю, Джейк. Вы с Фрикой должны поговорить с Моуэтом. Разложите ему все по полочкам. Я уверен, что все, что он делает - это лишь погоня за мечтой. Кто-то однажды рассказал ему интересную историю, затем он услышал ее еще раз и еще и каждый раз сокровище становлось все больше и больше. Чантри возвращается из пустыни, нагруженный золотыми сокровищами. И рядом скачет Моуэт. Как они могли вдвоем увезти столько золота?
Строун был уже наполовину убежден, Чантри это ясно видел. Но Фрика даже не слушал его. На самом же деле, он усиленно старался сделать вид, что разговор его не интересует.
- Байки, - произнес он. - Моуэт не дурак, он знает чего хочет.
- Как и сотни прочих глупых старателей, перелопачивающих горы земли к востоку отсюда и жаждущие золота, которого им никогда не видать, - Чантри допил свой кофе. - Подумай над тем, что я сказал, Джейк. Ты наешь меня, а я знаю тебя.
- Тогда почему ты здесь? - допытывался Фрика.
- Хороший вопрос, Фрика. У меня убили брата. Но это еще не все. Боюсь, что дальше тебе трудно будет меня понять. Я проехал эти все земли вдоль и поперек. Я пускался во всякие авантюры и дрался, убивал людей из-за причин, которые другому могут показаться не стоящими внимания пустяками. Я участвовал в "овечьих войнах", в городских перестрелках, сражался за право железных дорог на землю и за многое другое. Я никогда не был богат и не ждал богатства, но я отдал десять лет своей жизни на то, чтобы добавить своей собственный маленький кусочек в дело познания мира.
У нас, Чантри, есть своя слабость мы привыкли завершать то, что начали. Я знаю историю своей семьи за двести лет не хуже, чем ты знаешь дорогу до Санта-Фе. И мы всегда заканчивали то, что начали, или умирали на пути к желаемому. Это что-то вроде упрямства быть может, даже глупость. Послушай, Строун, миллионы лет назад или даже еще раньше, человек начал накапливать знание. На протяжении веков знание складывалось кусочек за кусочком и теперь оно образует стену, защищающую нас от невежества.
Я думаю, что Клайв Чантри привез с собой из Мексики кусочек узора на этой стене, свой собственный кирпич. Может быть, это был ключ к загадкам пропавшей цивилизации, может быть, рецепт лекарства против смертельной болезни, может быть, новый способ выращивания пшеницы. А может быть, это одна из книг Майя, уцелевшая от огня. Единственное, в чем я уверен - это то, что золота там не было.
Фрика зевнул:
- Джейк, давай поедем отсюда. От этого разговора меня клонит в сон, он поднялся с места. - Ты складно поешь, Чантри, но я не дам за это ни гроша.
Строун тоже встал:
- Ты предлагаешь, Чантри, что я отступлюсь?
- Нет. Мы с тобой оба добровольцы, наемники, которым платят. Все, что я хочу - это чтобы ты все ясно себе представлял. Если я поднимаю оружие против такого человека, как ты, я хочу быть уверенным в том, что мне за это заплатят, так или иначе. И я получу свою плату, я это знаю. Но вот что достанется тебе? Если мы сшибемся лбами, Джейк, один из нас умрет. А скорее всего, мы оба. Я видел тебя в деле и знаю, что ты неплох. Просто чертовски неплох. И я думаю, что и меня ты тоже знаешь.
- Точно!
- Ну тогда пусть Моуэт сам занимается своими делами.
- Ему что-то известно. Он ведь и пальцем не ударит ради выеденного яйца.
- Разве? А сколько он болтал о сундуке "Уэллс-Фарго", доверху набитом золотом, и которым оказался совершенно пустым?
- Может быть, ты и прав, Чантри. Но Фрику на это не купишь. Он хочет убивать. И он хорошо умеет это делать, Чантри. Чертовски хорошо.
- Надеюсь, что когда я испытаю сам его мастерство, ты не подстрелишь меня из-за угла, Джейк.
- Черт побери, у меня и своих дел достаточно! Но я хотел бы посмотреть на вас обоих!
Строун взял свою шляпу и вышел вслед за Джейком и Фрикой, которые уже были во дворе.
- Еще увидимся, Оуэн, - он помолчал. - Я поговорю со стариком.
Оуэн Чантри встал в дверях и следил, как они уезжают.
Керноган медленно подошел к дому:
- В чем дело?
- Это Строун и Фрика, убийцы, нанятые Маком Моуэтом. Опасные парни.
- Долго ты с ними толковал. Мне показалось, что вы старые друзья.
- Нет. Мы с Джейком Строуном знаем друг друга заочно, по слухам и репутации. Мы с ним одного поля ягоды. Фрику раньше я не видел, но, говорят, он просто горлопан.
- А Строун нет?
- Он один из самых ловких в обращении с револьвером людей из всех, кого я когда-либо видел, и немало свинца понадобится для того, чтобы отправить его не тот свет. Я знаю, что его ранили шесть раз и тем не менее, он прекрасно дышит. А те, кто в него стрелял, уже на небесах. Я просто пытался убедить его, что здесь золотом и не пахнет, а значит, и заплатить ему не из чего. Он-то почти поверил, но только не Фрика. Фрике все равно.
Керноган минуту помолчал, а затем произнес:
- Чантри, я собираюсь уехать. Мы с мальчиком родились не для этого и я не хочу, чтобы ему было больно.
Чантри пожал плечами:
- Твое дело, Керноган, но у тебя здесь прекрасные угодья. Ты можешь неплохо жить, разводя скот. Здесь есть пара лугов, на которых можно косить сено и есть вода. Чтобы найти такое же местечко, придется немало порыскать.
- Может быть. Но я не хочу, чтобы моего мальчика застрелили ни за что, ни про что. Я не люблю стрелять в людей и я не хочу, чтобы он закончил так же, как Строун и все остальные.
- Такие как я? - спросил Чантри.
- Такие как ты. Я о тебе не так уж много знаю, Чантри, но если все то, что ты рассказывал, правда, тогда тебе пришлось здорово пострелять.
- Да уж. И ты прав, Керноган. Но не бойся, тебя они не тронут, я об этом позабочусь. Только отговори Доби от поездок в горы. Он вроде как влюбился в ту девушку.
- Но он ведь ее ни разу не видел!
- Но ведь он совсем один, Керноган. Ты разве не помнишь самого себя? В шестнадцать лет у каждого есть девушка мечты. А в этих местах она одна-единственная.
- Пусть себе мечтает. Вреда от этого не будет.
- Если только он не свяжется с шайкой Моуэта лишь для того, чтобы быть поближе к ней.
Керноган выругался:
- А я-то удивился, с чего бы это ему понадобилась скаковую лошадь, когда он утром отправился за шестами! - Он замолчал в испуге. - Но он ведь вернется! Я знаю, что он вернется!
Внезапно в голову Чантри пришла одна мысль:
- Керноган, когда вы пришли сюда, книги уже были сложены в ящики?
- Нет, они стояли вон на той полке, - показал тот в ответ.
- А там больше ничего не было?
- Нет, я бы запомнил, - Керноган сел за стол. - Тот бедняга умер не сразу. Это было ясно видно.
- Как? Он ведь был уже давно мертв, когда вы приехали, ты сам говорил.
- Да, мертв. Но не ступеньках были знаки. Вот почему я подумал, что здесь должны быть сокровища. Он пытался написать какие-то цифры.
- Покажешь мне?
- Конечно! Сейчас-то они уже полустерлись. У него был всего лишь огрызок карандаша.
Они вышли на крыльцо.
На лестнице между первой и второй ступенями едва видными буквами было нацарапано одно-единственное слово: "Дес"...
- Он лежал здесь, весь скрюченный. Конечно, волки да койоты могли и повернуть его тело, но я думаю, что он начал было писать какие-то буквы и умер, не успев закончить.
Оуэн Чантри выпрямился, разочарованный. Он так надеялся, что найдет ключ к разгадке!
Клайв был умным человеком. Он знал, что если Оуэн жив, он придет. И он не был бы Клайвом, если хотя бы не попытался оставить какое-нибудь послание, какой-нибудь след, ведущий к разгадке.