Ну, Клайву ничего не оставалось, как отправиться искать их, и он нашел. И не только это, а еще кучу неприятностей впридачу. Клайв Чантри построил хижину на уступе горы и зарыл либо спрятал то, что нашел.
- А много у него было золота? - вставил я.
Старик засмеялся.
- Золота? Малыш, там и наперстка не наберется. Я-то уж знаю! Я был с ним! У нас троих было немного золота, пока не случилась та драка в Мексике, тогда нам повезло, что вообще удрали! У нас были лошади и два мула, на них мы нагрузили припасы. Везли порох, свинец и больше ничего. Золото? Чепуха!
Вот такие дела! Если только он не врал или сам не перепрятал золото. Я взглянул на него еще раз. Может он и старый, но хитрый, как лис.
- Ни разу не слыхал про индейцев отоми, - пробормотал я.
- В Мексике много племен, - сказал Чантри, - и у каждого свой язык. Я ничего не знаю про индейцев отоми, слышал только, что их язык отличается от других, у него нет родственных языков среди других индейских наречий. Правда, это могут быть лишь слухи.
- Тот отоми был хорошим парнем, - сказал старик, - но бродягой, каких свет не видывал. Никак не мог усидеть на одном месте.
- И все-таки я верю, что золото было, - объявил я. - Или драгоценные камни, или что-нибудь в этом роде. Не представляю, зачем человеку тащить всю дорогу из Мексики какие-то старые бумаги. Мне вот только интересно, куда он их закопал?
Старик пожал плечами.
- Кто знает? Клайв умел хранить тайны. Никто не знал, куда он их спрятал. Не найдешь.
Чантри отошел под деревья и завернулся в свои одеяла, а старик остался сидеть у костра, смотрел в тлеющие угли и разговаривал сам с собой. Я взял винтовку и опять пошел на разведку к краю каньона. Добравшись, устроился среди скал и кустарника и принялся следить за тропами.
Банда была гнусная, и я не доверял им ни на грош. Чантри сказал, что поговорил с Моуэттом, но я не знал, верить ему или нет. По-моему, нельзя просто так прийти в лагерь к преступникам и поговорить с главарем, тебя же убьют в ту же секунду. А может и поговорил.
И старика я не мог раскусить. Трудно поверить, что он здесь прожил так долго, а мы его даже не заметили. А там кто его знает... Марни правильно сказала насчет медведей и коугаров - если они могли жить, скрываясь в лесу, почему этого не мог сделать старик? Эта идея пришлась мне не по вкусу - не очень-то приятно думать, что кто-то на тебя смотрит, а ты его не видишь. Я даже огляделся вокруг.
Я сидел, стараясь ни о чем не думать, а в голову стучалась одна мысль, которую я все время прогонял: оказывается есть люди, которые могут рисковать жизнью ради каких-то бумаг. Неужели они представляли для них такую ценность? Это было для меня внове.
Перехватив поудобнее винтовку, поглядел на тропу. Пыли нет. Дыма нет. И все же что-то меня беспокоило.
Нужно подумать и о еде. У нас ее осталось не так уж много. Может наловить рыбы? Я мог смастерить удочку и наловить речной форели - будет очень вкусно.
Я поглядел повнимательнее на тропу и все равно ничего не увидел. Изучил окрестности, потом выбрался из кустов и спустился обратно в лагерь.
Когда я подошел к костру, Оуэн Чантри чистил сапоги.
- Что-нибудь увидел, Доби? - спросил он.
- Все спокойно, - ответил я. - Что, вы думаете, они собираются делать?
- Если у них осталось хоть немного разума, в данную минуту они убираются прочь. Но я не думаю, что у них есть ум или они готовы признать, что зря потратили время, поэтому лучше всего им сейчас закопаться до тех пор, пока я не найду то, что они считают сокровищем.
- А не слишком ли долго это займет? - спросил я, думая как живой человек может прочитать мысли мертвого. Здесь десятки квадратных миль земли, трещины в скалах, дупла в деревьях - тысячи мест, куда можно что-то спрятать. Я так и сказал.
- Клайв знал меня, а я знал его, - согласился Чантри. - Он наверняка придумал какой-нибудь ключ, который бы поняли мы оба. Но я ничего не могу сделать, находясь здесь. Мне нужно подняться в хижину, осмотреться и постараться понять ход его мыслей.
- Как это? - спросила Марни.
Чантри положил тряпку, которой чистил сапоги.
- Я поставлю себя на его место. Он мог догадываться, что его убьют.
Марни вспыхнула.
- Я понятия не имела, что его застрелят. Понимаешь, они думали, что клад спрятан в его доме... на ранчо. Я тоже так считала.
- Ну и что? - Чантри холодно смотрел на нее в упор.
- Они сказали мне, что убьют его, если он не скажет, где клад, а я умоляла их не делать этого. Я познакомилась с ним во время конной прогулки, мы разговорились... Он был старше... Он показался мне гораздо старше тебя, Оуэн. Мне он понравился, он был настоящим джентльменом, а после того, как я побыла с ними... О, он мне понравился! Мне нравилось, что он обращался со мной, словно с леди, нравилось слушать его, узнавать новое. Как правильно вести себя, что носить. По-моему, Клайв знал про все на свете. И когда они сказали, что убьют его, я стала упрашивать их не делать этого, сказала, что сама попытаюсь найти клад. Они согласились.
Я спустилась вниз и сказала Клайву, что убежала, что боюсь их, и это была почти правда. Мне очень хотелось убежать, но я всегда боялась... всегда. Он оставил меня на ранчо, сказал, что защитит, пока не придумает безопасный способ вывезти меня отсюда. А когда он уходил, я искала сокровище, но единственное, что я обнаружила - его нельзя было спрятать в доме.
Мы много разговаривали. Неожиданно он показался мне очень одиноким. Чаще всего он говорил о тебе, Оуэн. Читал стихи и другие вещи. А когда я поняла, что в доме нет ничего ценного, я пошла к ним и все рассказала, просила за него, умоляла, но они не слушали. Думали, что я их обманываю. Наконец, Мак пообещал, что они ничего ему не сделают, по крайней мере, я так его поняла. А потом они убили его, обыскали дом и ничего не нашли... ничего.
А он был мертв. Клайв Чантри был мертв.
Глава шестнадцатая
Мак Моуэтт сидел, сгорбившись, на полене в Чертовой Дыре - небольшой низине по течению среднего рукава протекавшей по равнине реки. Над ним высилась тысячефутовая громада одинокой горы.
Место для лагеря было не слишком хорошим, и настроение у Моуэтта тоже было не слишком хорошим. Он хмуро глядел на пламя костра, а в голову шпорами вонзались слова Оуэна Чантри. Допустим, он говорил правду? Допустим, все поиски сокровища напрасны? Допустим, что все впустую ожидание, горести, потеря нескольких хороших парней, переделка, в которую они попали?
Все из них успели забраться в пруд, прежде чем приблизился пожар, но некоторые обгорели и теперь страдали от ожогов. Горящий лист поджег волосы Олли Фенелона раньше, чем он успел сбить пламя, и кожа головы сгорела. А бедро крупного коня Тома Фрики ожгла пуля, выпущенная неизвестно кем, неизвестно откуда.
Его собственная одежда еще не успела высохнуть, потому что большинство бросились в воду и погрузились по горло. Их одеяла были сырыми, вымокла и большая часть припасов. Пиерс Моуэтт, его двоюродный брат - лучший повар в команде - возился у костра, пытаясь что-нибудь приготовить. На углях стояло несколько кофейников, а потому жизнь скоро может показаться получше.
- Я убью его! - вдруг заревел Фрика. - Я сломаю ему ноги и поджарю на медленном огне!
Джейк Строун перекатил во рту табачную жвачку и сплюнул.
- Если у тебя появится такая возможность, лучше не пытайся встать с ним лицом к лицу.
- Думаешь, он такой уж непобедимый? - презрительно ухмыльнулся Фрика.
- Ага. Он лучший, кто мне встречался... не считая меня. - Строун был в благодушном настроении. - Он молодец. Возьми любое оружие - нож, револьвер или дубину - он отлично владеет любым.
- Я убью его! - повторил Фрика.
- Отец? - подал голос Фрэнк, и Мак Моуэтт взглянул на него. - Я еду в Санта Фе. Может в Эль Пасо. Приглашаю тебя.
Воцарилось минутное молчание, затем Мак двинул ногой.
- Не говори так, Фрэнк. Ты нужен здесь.
- Мне не нравится все это шараханье в кустах и все потому, что кто-то сказал, что где-то есть золото. Именно так он думал и чувствовал. Когда Фрэнк продолжил, он отчасти говорил для остальных. - Я хочу увидеть женщину. Я хочу увидеть огни города и поесть нормальной пищи, а не той, что мы готовим сами. У границы ходят дилижансы. Там есть скот, который можно украсть и продать на той стороне границы. И наоборот. Мы зря здесь тратим время, отец.