Это было только гипотезой, но она казалась весьма правдоподобной. Во всяком случае, в ней заключалось единственное объяснение поведения Лиффлона. У миссис Уэбстер на сей счет гипотезы не было. Она просто считала его странным человеком, «хорошим, но странным».
Карфакс вернулся в дом, запер дверь, включил сигнализацию и поднялся в отведенную им комнату. По ней взад и вперед металась разъяренная Патриция.
— Что стряслось?
— Этот мерзавец предложил мне лечь к нему в постель!
Он секунду помолчал, затем спокойно спросил:
— И ты приняла это предложение?
Она дико посмотрела на него, и вдруг расхохоталась:
— Ты великий насмешник, не так ли? Так вот, к твоему сведению приняла!
Вид у Карфакса был совершенно глупый. Она отплатила ему той же монетой, догадавшись, что это возможно.
— Ладно, — сказал он. — Ты сможешь очень много вытянуть из него. По части информации, я имею в виду.
— Я почти уверена, что именно это ты и имеешь в виду, — улыбнулась она. — Но было бы неплохо, если бы ты оказался против.
— Разумеется, я против, — в тон ей ответил он.
Она обняла его. Он подумал, что, будь Патриция профессиональным сыщиком, она приняла бы предложение Лиффлона, и ему бы и в голову не пришло обвинить ее в этом, хотя сейчас он был рад, что она отказалась. Но, тем не менее, его огорчала упущенная возможность.
Прервав поцелуй, Патриция стала серьезной.
— Он совсем не похож на того Лиффлона, которого нам описывали. У него был довольно непринужденный вид. Похоже, до сих пор ему не отказывали.
— Вот он, решающий довод, — сказал Карфакс. — Настоящий Лиффлон является, точнее, был импотентом.
— Неужели? Как ты это выяснил?
— Я просмотрел досье, которое завела на него миссис Уэбстер. Он относился к ней, как к матери, и рассказывал о себе гораздо больше, чем следовало бы. Разумеется, миссис Уэбстер познакомила меня с этой частью досье только потому, что этого требовали обстоятельства. Я велел «Форчун и Торндайк» проверить эту информацию, и агентство подтвердило ее. Так обстояли дела, во всяком случае, до визита его к Вестерну.
— Думаю, сейчас он мужчина на все сто процентов, — задумчиво проговорила Патриция. — Я приоткрыла дверь в коридор и понаблюдала за ним в щелочку. Он определенно не терял времени. Получив отказ у меня, уже через минуту стучался в дверь миссис Бронски. Она впустила его и, насколько мне известно, пока что не отпустила.
Карфакс подмигнул ей:
— Пройдусь по коридору на цыпочках и проверю.
Через несколько минут он вернулся, ухмыляясь во весь рот.
— Пружины на кровати не мешало мы поменять. А как он воспринял твой решительный отказ?
— Это ему не понравилось. Мне даже показалось, что он в состоянии убить меня. Но еще через несколько секунд я получила предложение, сопровожденное улыбкой Горгоны, переспать за тысячу долларов.
Карфакс присвистнул.
— Ну и?
— Я велела ему убираться ко всем чертям!
— Он, должно быть, сексуальный маньяк, а на тебя и нормальный мужчина не смог бы смотреть равнодушно, когда ты потягиваешься!
— Ты тоже иди ко всем чертям!
— Я уже там был, и мне совсем это не понравилось. Ясно?
— Что же мы будем делать дальше? — успокоившись, спросила Патриция.
— Если бы мы могли как-нибудь воспользоваться этим! Конечно, он уже утолил свой первый голод, но, возможно, увидев тебя, молодую и красивую, снова воодушевится.
Она задохнулась от негодования.
— Ты что же, предлагаешь мне пойти к нему, когда он наиграется с этой старой кобылой?
— Успокойся, — сказал Карфакс. — Я вовсе не собираюсь укладывать тебя к нему в постель. Просто мы могли бы разыграть сценку «внезапное появление ревнивого мужа, которого не ждали». Я мог бы вышибить из него дух, а потом порасспросить кое о чем.
— А он мог бы засадить нас в тюрьму, обвинив в сговоре, нападении и нанесении побоев.
— Вне всякого сомнения, — вздохнул Карфакс. — Я просто размышляю вслух. Мы ведь даже не знаем, что произошло с настоящим Лиффлоном: находится ли он в своем теле, подчиненный разуму эмса, или же отправился в вэмо.
— Я бы не хотела прибегать к насилию.
— Я тоже. Но слишком многое поставлено на карту, чтобы проявлять излишнюю щепетильность. Думаю, стоит попытаться. Что бы ни случилось, Лиффлон вряд ли обратится в суд. Он не захочет, чтобы полиция совала нос в его дела. Даже если ничего нельзя будет доказать, определенные подозрения останутся... Я подумываю о том, чтобы как-нибудь припугнуть Бронски. Она должна быть посвящена во все это. Но вот твердости духа, по-моему, ей не занимать. Даже если я пригрожу ей смертью, это вряд ли поможет — возможно, Вестерн уже пообещал ей новое, молодое тело. Нет, она ни за что не расколется... Кстати, обрабатывая Лиффлона, мы тоже вряд ли чего добьемся.
— Так что же нам делать?
— Сматываться. Прямо сейчас. У меня что-то пропало желание дожидаться его утреннего звонка. Вестерн наверняка пришлет кого-нибудь, чтобы заняться нами. Причем серьезно. Раньше наш братик не обращал на нас особого внимания, но теперь у него появится на то серьезная причина...
Он понимал, что в одиночку они ничего не добьются. Нужно привлечь других людей, более могущественных, которые уже занимают определенную позицию в отношении Вестерна.
Саквояжи все еще были упакованы, оставалось только взять их и выйти отсюда. В «Загросе» уехать невозможно — гараж закрыт. Он вызвал такси, которое будет ждать их через 15 минут на проспекте Виста Грэйндж, в нескольких сотнях метров от ворот особняка.
Стараясь производить как можно меньше шума, они вышли в коридор, но в тот же момент открылась дверь комнаты миссис Бронски, и на пороге появился голый Лиффлон и сигаретой во рту. Карфакс остановился, Патриция уткнулась ему в спину.
Коридор был освещен только настольной лампой в дальнем конце. Лиффлон, направившийся в свою комнату, не смотрел в их сторону. Но пораженная Патриция издала сдавленный звук, он повернул голову и увидел Карфакса, наполовину скрытого открытой дверью. Спрятаться за ней полностью было уже слишком поздно.
Лиффлон открыл рот, закрыл его и кинулся в свою комнату.
— Он понял, что мы смываемся! — шепнул Карфакс. — Бежим, Пат, быстро!
16
Гордон и Патриция бегом спустились по широкой лестнице, скользя одной рукой по перилам, чтобы не упасть в темноте. Входная дверь серым прямоугольником выделялась в дальнем конце вестибюля. Она казалась бесконечно далекой. Не успели они пробежать и половины пути к ней, как в коридоре над ними раздался выстрел. Судя по звуку, это был крупнокалиберный пистолет. Не услышав звука от удара пули где-нибудь впереди, Карфакс решил, что выстрел был предупреждающим. А может, Лиффлон случайно нажал на спуск.
В любом случае, он окажется на верхней лестничной площадке гораздо раньше, чем они проскочат в дверь. Их силуэты послужат отличной мишенью. И, если Лиффлон возьмет пистолет двумя руками, чтобы он не прыгал, и выстрелит с учетом упреждения, то следующая пуля может попасть в кого-нибудь из них. Девятимиллиметровый пистолет — не очень-то точное оружие, но они находятся слишком близко от его дула, чтобы считать себя в безопасности.