Внезапно раздался щелчок выключателя. Вестибюль и примыкающие к нему помещения озарились ярким светом. В тот же момент на верхней площадке появился Лиффлон.
Карфакс схватил Патрицию за руку и потащил направо. Гулко грянул выстрел. Впереди них брызнули осколки мраморного пола. Патриция вскрикнула, выдернула руку и бросилась на пол. Карфакс упал рядом с нею, и они вместе покатились, стараясь спрятаться за большим диваном. Снова прогремел выстрел. Пуля прошла в нескольких сантиметрах над Карфаксом и, срикошетив от пола, ударила в картину. Он выхватил из-за пояса свой трехлинейный револьвер, пополз к дальнему концу дивана мимо бившейся в истерике Патриции, и выстрелил, мгновенно нырнув назад. Три пули подряд прошили диван, на его голову посыпалась набивка.
— Молчи и слушай! — крикнул он Патриции. — Я выстрелю еще раз, а ты тем временем беги в соседнюю комнату!
— Я... я... я боюсь!
— Я тоже, — сказал он и снова пополз к разнесенному пулями концу дивана, обогнул его и выстрелил в Лиффлона, который спускался по лестнице.
Лиффлон упал на бок и скатился на несколько ступенек, но Карфакс не думал, что попал в него. Патриция с воплем, бросив свой саквояж, пробежала несколько шагов и нырнула в дверь. Лиффлон поднялся и, пригибаясь, сбежал вниз, чтобы спрятаться за лестницу. Карфакс дважды выстрелил и перезарядил пистолет, достав патроны из кармана пиджака.
— Что мне теперь делать? — крикнула из соседней комнаты Патриция.
— Встретимся у себя! Беги!
Через несколько секунд хлопнула дверь. Ему оставалось только надеяться, что ей по пути не встретится Йохана. Если Лиффлон не потерял голову, он должен был дать сигнал слуге — должно же существовать переговорное устройство между спальней Лиффлона и комнатой Йоханы.
Еще он жалел о том, что не облегчился вовремя, и теперь переполненный мочевой пузырь болезненно давал о себе знать. Существовала вероятность, что при следующем же выстреле Лиффлона Карфакс пустит струю себе в штаны. Он был напуган, потому что всегда испытывал страх, когда в него стреляли. И прецеденты, подобные тому, который сейчас ожидался, уже бывали.
Позиция Карфакса была неудачной. Лиффлон притаился под лестницей, держа дверь под прицелом — путь к ней был пока отрезан. Карфакс приподнялся и, пригибаясь, метнулся из-под прикрытия дивана к большому креслу, скользнул по мрамору, обжигая руки, и замер. Пистолет Лиффлона четырежды выстрелил, кресло разнесло на куски. Карфакс откатился в сторону, вскочил на ноги и нырнул к огромному буфету из красного дерева. Он не мог служить укрытием от пуль, но закрывал от глаз Лиффлона, а коридор в заднюю комнату находился всего в метрах шестнадцати.
Трудность положения заключалась теперь в том, что Лиффлон будет держать под прицелом вход в прихожую.
— Выбросьте оружие и выходите, заложив руки за голову! — закричал Лиффлон. — Я не хочу убивать вас!
— О'кэй! — крикнул в ответ Карфакс.
Интересно, на самом ли деле Лиффлон считает его таким дураком? Конечно же, ему не имеет смысла убивать, не допросив предварительно. Каким именно будет этот допрос, Карфакс представлял себе довольно отчетливо. Вестерн и его подручные явятся сюда со всем положенным реквизитом — маленькими острыми ножничками, лучинками и прочей дрянью. О, он не станет упираться — если только они его поймают.
Оставалось только одно — хотя бы частично приподняться, выстрелить в Лиффлона, чтобы сбить прицел, а затем шмыгнуть в прихожую. Или метнуться в противоположном направлении, чего Лиффлон не ждет. У этого чудесного плана был только один недостаток — придется преодолеть довольно большое расстояние.
Карфакс, честно говоря, предпочел бы оставаться на месте, но это только отсрочило бы неизбежное. Он сцепил зубы, чтобы унять дрожь, понадеялся на то, что руки и ноги не будут трястись, и поднялся.
Как только его голова показалась над спинкой кресла, он увидел, что Лиффлон тоже подымается, и поднял револьвер обеими руками, в то время как Лиффлон, также с помощью обеих рук, поднимал свой.
Впоследствии Карфакс долго размышлял, кто же в кого попал бы. Но тут справа прогремели один за другим несколько выстрелов. Он резко обернулся, ожидая увидеть Йохану в двери, через которую выскочила Патриция, но никого не увидел.
Обойма должна была когда-нибудь закончиться. Он был слишком возбужден, чтобы считать выстрелы. Пальба, казалось, длилась бесконечно, хотя на самом деле все завершилось в считанные секунды. И в наступившей тишине истерически зарыдала Патриция.
Лиффлон лежал на спине. Три ступеньки были разбиты вдребезги, пол вспахан пулями, а в стене зияли три отверстия.
Сверху истошно закричала женщина. Карфакс поднял голову и увидел миссис Бронски, голую и невооруженную, держащуюся за перила и глядящую на Лиффлона.
— Патриция! — позвал он. — Я иду, не стреляй!
Она выбежала в вестибюль, бросилась в его объятия и затряслась в рыданиях. Он отодвинул ее от себя и осмотрел. Платье и обе руки были забрызганы кровью.
— Ты ранена?
— Нет. Это не моя кровь, — всхлипнула она.
Какую-то минуту он никак не мог понять, а потом догадался — Йохана.
— Как это произошло?
Она пыталась рассказать, но он мало что понял и глянул наверх. Миссис Бронски там уже не было.
— Потом расскажешь, — велел Карфакс. — Пошли. Она, может быть, отправилась за пистолетом.
Держа в правой руке револьвер, а левой крепко сжимая руку Патриции, он пошел к двери, не спуская глаз с лежащего Лиффлона. Ему не нравилось, что он не видит пистолета. Когда она приблизились к двери, пистолет стал виден — он валялся на полу возле вытянутой руки своего хозяина.
— Йохана мертв?
— Да. Меня вот-вот вырвет.
— Не стесняйся, — сказал он. — А я пойду наверх проверить Бронски.
— Я не пойду одна в кухню.
Она была очень бледна, дрожала и явно должна была вырвать.
— Никуда не ходи. Возьми вон ту большую вазу на буфете. Или прямо на пол. Я извинюсь перед хозяином.
Патриция посмотрела на него как-то странно и рванулась к вазе. Он подошел к подножью лестницы и осмотрел Лиффлона.
Только одна из двенадцати выпущенных Патрицией пуль попала по назначению, но и этого оказалось достаточно — она вырвала кусок плеча и отшвырнула Лиффлона почти на три метра. Пол вокруг него покрывало кровавое месиво из плоти и костей. Кто бы ни прятался в этом теле, он вернулся туда, откуда недавно вышел. А Карфаксов будут обвинять в убийстве. Кто поверит их рассказу?
Обойма в пистолете убитого оказалась полной. Он опустил оружие в карман пиджака и поднялся по лестнице. Наверху было тихо, коридор оказался пустым. Карфакс осторожно заглянул в комнату Лиффлона — никого. Затем, прокравшись дальше, приложил ухо к двери миссис Бронски. Она что-то взволнованно, но тихо говорила, судя по всему — Вестерну.
Он легонько потрогал ручку. Заперто. Бронски, должно быть, следила за дверью, потому что сразу замолчала.
Отступив назад и в сторону, Карфакс громко и повелительно произнес:
— Выходите! Я ничего плохого вам не сделаю, только задам несколько вопросов.
— Убирайтесь! — закричала Бронски.
В голосе ее звучал страх. Будь он на ее месте, ему тоже было бы страшно.
В коридоре появилась Патриция, вооруженная двумя отвертками, молотком и ломиком. Он приложил палец к губам, поманил ее жестом и, забирая инструменты, шепнул:
— Смой кровь со своего платья.
— А что делать с кровью на твоем пиджаке?
Только теперь Карфакс заметил, что пиджак испачкан — видимо, прижимаясь к нему в вестибюле, Патриция вымазала его.
— Черт!
Он снял пиджак и передал ей, она тотчас исчезла в комнате Лиффлона, а он начал возиться с петлями.
Бронски не оставила это безнаказанным. Шесть пуль пробили дверь. Шурупы вывинчивались с немалым трудом, но сдались. Карфакс вставил кончик лома в промежуток между рамой и стеной. В двери появилось еще четыре отверстия.