Так что первым делом я, закутавшись в одно из одеял, подбежала к окну.
Снежинки ложились на крыши, маленькими звёздочками сверкали в воздухе - пушистые льдинки, алмазины, искорки...
Я приникла к окну, с изумлением вглядываясь в падающий снег.
Крупные "звёздочки" сверкали зелёным, голубым и даже фиолетовым, а, падая, тихонько звенели - мелодично, точно натянутая струна. Дзынь... Дзынь...
Что это?
Зачарованная, я схватилась за оконную решётку, просунула руку между прутьями, ловя странную снежинку. Крошечная звёздочка легко легла на ладонь. Я смотрела, как она сияет, и всё ждала, когда же превратится в бесформенную каплю. Но снежинка мерцала у меня на ладони и исчезать не собиралась.
Зачарованная, я сжала руку и тут же охнула: по пальцам потекла тоненькая струйка крови.
Да что происходит?!
Тряхнув ладонью, я отпрянула от окна. И в этот же момент где-то вдалеке, за крышами сверкнуло. Ярко высветились кресты ближайшей церкви, флюгер, флаги...
Громко, отчаянно зазвонили колокола.
Я бросилась к двери, но на страже, как обычно стояли Проклятые.
- Вам не велено выходить, госпожа, - объявил один из "истуканов".
Кричать было бы бесполезно.
Я метнулась к окну и ещё увидела, как маршируют внизу, по неправильному разноцветному снегу мертвецы.
И всё это при утреннем солнечном свете под вспышки, отдалённый грохот и колокольный звон.
Декорации для триллера.
Подвинув кресло к окну и закутавшись в тёплую шаль, я пыталась высмотреть золотую макушку. Но Эдварда внизу не было.
Странно, но паникующей толпы тоже не было. Пустой двор, хвост мертвой армии, - и всё. Чинно, возвышенно... страшно.
Руки привычно сложились в молитвенном жесте, пока я смотрела на зеленовато-голубое зарево за крышами. Чем-то оно напоминало феерверк - когда сами "цветы" скрыты за домами. Но вряд ли там что-то праздновали.
Колокол спустя какое-то время умолк.
А зарево исчезло только к полудню, когда тёмно-серое покрывало облаков прорезал яркий солнечный луч.
Я выдохнула, опустила руки и принялась вышагивать по комнате. Пока не заметила марширующих внизу мертвецов. Они спокойненько шли обратно во дворец - значит, колдун жив. Среди магов де Лашете вроде бы некромантов нет.
Наверное, мы победили.
***
Дворец очнулся только к вечеру: ко мне заглянули служанки, наконец-то принесли ужин, новую одежду и горячую воду.
А Эдвард явился, как обычно, за полночь. Довольный и с перевязанным запястьем.
О политике мы обычно не говорили. Ещё с Азвонии, наверное. Да и раньше Эд не стремился посвящать меня в тайны дворов, а я не настаивала. Так что и сейчас он говорил о чём угодно, но не о том, что хотелось бы услышать мне.
- Какой сегодня снег был интересный, - закинула первую удочку я.
Эд блаженно кивнул, с какой-то болезненной сосредоточенностью глядя на меня. Да, кажется, теперь я точно знаю значение "раздевать взглядом". И почему бы по-настоящему не раздеть? Я не против.
- Разноцветный, - начиная злиться, продолжила я.
- Излишки магической энергии, - откликнулся Эд, моргая, но взгляд не отводя. - Обычно влияют на погоду. Котёнок, иди ко мне...
Я мысленно зарычала, но к кровати подошла.
- Это тебе отец рассказал?
- Угу, - промурчал Эд, притягивая меня к себе и заставляя сесть. - Мне так жаль, что я не знал его раньше. Мы могли бы договориться... У меня могла бы быть семья...
Он, что, выпил? Что он несёт?
- А сейчас вы договорились? - не удержавшись, я положила руку на мягкие золотистые кудри. Какие же красивые...
- Да, - жмурясь, отозвался Эд.
- И он больше не грозится тебя убить?
- Нет, - Эд ткнулся лбом мне в ладонь и тут же, извернувшись, поцеловал запястье.
- То есть он теперь хороший? - медленно закипая, уточнила я.
- Он всегда был хороший, - огорошил меня Эд. - Только я его не знал. Катрин, продолжай, пожалуйста, - простонал он, когда я машинально стала массировать его макушку. - Голова с утра болит...
Хороший. Значит, хороший? Этот маньяк меня чуть не сжёг - и хороший?!
- Странно, - задумчиво произнесла я. - Ещё несколько дней назад мне казалось, ему просто нужна твоя кровь.
Эд улыбнулся, и я впервые стала сомневаться в его адекватности - потому что он тут же произнёс:
- Он мой отец, Катрин. Нам просто нужно было поговорить, чтобы мы поняли друг друга. Раньше... раньше это было невозможно.