– Она не просит, а требует, и это недопустимо!
– Тем не менее, примите добрый совет – сделайте то, что она просит.
– С чего это ты вдруг стал таким добрым?
– Не стоит подвергать риску наше дело из-за капризов глупой женщины. Всем известно: женщина много говорит, да мало думает. Ну, а о последствиях своих поступков эти особы совсем не задумываются. Господин, я понимаю ваши чувства, но взываю к вашей рассудительности. Конечно, вы можете меня не слушать, но на Востоке...
– Ну, и какую очередную глупость говорят на твоей родине?
– Только терпеливый закончит дело, а торопливый упадет... – чуть развел руками колдун.
– Ты считаешь для себя возможным давать мне советы?!
– Я уже какое-то время нахожусь рядом с вами, и потому беру на себя дерзость сказать: настоящим другом следует считать того человека, который убирает камни и тернии с твоего пути.
– Хаиб, ты забываешься... – в голосе герцога появились презрительные нотки. – Это ж надо такое придумать – назвать себя моим другом!.. Запомни: ты просто слуга, и не более того. Что же касается этих... Так и быть, я проявлю милость, прикажу развязать их.
– Это мудрое решение, господин... – Хаиб почтительно склонил голову, но в этот момент инквизитор подал свой голос.
– Надеюсь, что снимите веревки и с меня. Ваша Светлость, обещаю ничего не предпринимать против вас и вашего спутника.
– С чего вдруг такая доброта?.. – съязвил герцог. – Просто не верится, что я могу услышать от инквизитора столь милостивое предложение! Еще совсем недавно вы так стремились встретиться со мной, что кинулись следом, дорогу чуть ли не вынюхивали, за нами в лес направились, тут ловушку поставили, хвалились своим умением в знании темных наук... И вдруг решили прикинуться овечкой? Да кто ж поверит таким лицемерным святошам, как вы? Даже недалеким людям известно, что служителям святого отдела расследований еретической греховности для достижения своей цели разрешено даже лгать!
– Перестаньте... – спокойно отозвался тот. – Сейчас я не считаю, что имеется необходимость принимать к вам насильственные меры – обстоятельства изменились. Все можно решить куда проще и к обоюдному согласию. Насколько я понял, речь идет о золоте, а оно бы очень пригодилось нашей матери-церкви.
Так, похоже, появился еще один желающий запустить свои руки (причем поглубже) в сокровища драконов. Можно подумать, мало тех алчущих, что уже есть! Впрочем, чего-то подобного следовало ожидать – блеск желтого металла дурит головы едва ли не всем.
– Ну да, когда дело пахнет прибылью, то сразу же появляются церковники – у них просто нюх на деньги... – с этими словами герцога я была полностью согласна.
– А я вам повторяю – возможно, обстоятельства сложатся так, что мы сумеем каким-то образом договориться, и вы сможете спокойно вернуться в столицу, а дело против вас закроют... – продолжал отец Николас. – Более того – с вас будут сняты все обвинения. И вот еще что: как вы понимаете, в эти края я прибыл не в одиночестве, но большая часть тех, кто приехали со мной, остались в деревне. Так вот, я смогу уговорить тех людей уехать из этих мест и через какое-то время ждать меня в оговоренном месте. Ну, а у вас появится полная свобода действий.
– С чего вдруг такая доброта? Такая речь куда больше подходит доброму и всепрощающему дядюшке, а не праведнику-инквизитору.
– Моя, как вы ее назвали, доброта, напрямую зависит от щедрости дарителя.
– Ясно – все дело в деньгах, а вы, господа святоши, любите золото ничуть не меньше, чем придорожные бандиты, да и хватка у вас ничуть не слабее... – сделал вывод герцог и повернулся к колдуну. – Хаиб, что скажешь?
Тот, вместо ответа, присел напротив отца Николаса, и какое-то время смотрел ему в глаза. Затем он несколько раз провел рукой над головой инквизитора, после чего повернулся к герцогу.
– Ваша Светлость, думаю, что словам этого человека можно доверять. Его тоже интересует золото, и до того времени, пока оно не попадет к нему в руки, он вряд ли предпримет что-то против нас. Однако считаю необходимым предупредить его, что если я замечу какие-либо колдовские действия с его стороны, то...
– Никаких враждебных действий с моей стороны не будет... – инквизитор перебил Хаиба.
– Что-то мне плохо в это верится, но, тем не менее, попробую пойти вам навстречу... – неохотно произнес герцог. – Хаиб, развязывай всех троих, но, как понимаешь, все дальнейшее будет идти под твою ответственность и постоянный присмотр – если тебе покажется подозрительным хоть что-то...
– Я все понял, господин.
Менее чем через минуту я пыталась растереть свои искусанные комарами руки, которые затекли и почти не двигались. Заодно негнущимися пальцами смахнула со своего лица комаров, раздувшихся от выпитой крови. Ох, до чего же все кости болят и тело ноет, и это не говоря о том, как зудят комариные укусы! Не хочется даже думать о том, что могло случиться, если б я оставалась в таком состоянии еще сутки!