Ответом на эту речь был новый взрыв смеха. Да, еще недавно я и представления не имела о том, что подобные низкопробные гм... развлечения отвечают тонкому вкусу и прекрасному воспитанию нашей неотразимой красавицы-невесты. Ранее мы с Инес считали Тарилу своей подругой, пусть и не очень близкой, но умной, честной, порядочной, хотя немного легкомысленной. Да уж, крайне порядочная подруга, просто образец для подражания!.. Выходит, что сейчас я, помимо своей воли, получила еще одно жизненное разочарование.
– Надеюсь, мы в последний раз посмотрим на эту никчемную гордячку, которая упала в грязь?.. – фыркнул кто-то. – И на свадьбе нам не придется лицезреть скорбящее лицо Черил?
– Еще чего! Заявиться на свадьбу – для нее это слишком большая роскошь, тем более что среди гостей я ее видеть не желаю... – усмехнулась Тарила. – Ей пора привыкать к другой жизни, куда более бедной. С Черил за глаза хватит и того, что она сегодня пришла в мой дом.
– Мне все одно непонятно, отчего господин Визер так возится со своей племянницей?.. – судя по грубоватому голосу, сейчас говорит одна из купеческих дочек, которых на сегодняшний праздник пригласили немало. – Деньги на нее тратит, учителей нанимает... Подумаешь, дочь брата! Девица уже взрослая, так что ее давно пора выставить вон – пусть живет, как может.
– Тут все не так просто... – вновь заговорила Жаси. – Мне отец рассказывал, что когда-то, много лет назад, произошла романтическая история – в одну смазливую девицу разом влюбились два брата Визер. Можно подумать, других девушек вокруг нет, на ней одной свет клином сошелся! По слухам, ловкая девица крутила братьями, как хотела, а те смотрели на нее обожающим взглядом! Естественно, мать молодых людей это не привело в восторг, тем более что для сыновей у матушки уже были присмотрены невесты, а у этой девицы, как поговаривали, прапрабабка была колдуньей, так что такой родни никому не надо!
– Колдуньей?!
– Я не знаю, мне так сказали... – заявила Жаси. – Но наверняка она что-то такое умела, и Черил это свое умение передала, а иначе бы Тигу на нее и не взглянул! И вообще у нашей несчастной сиротки зеленые глаза, а всем известно, что такие часто бывают у тех, кого хм... церковники терпеть не могут.
Кто-то из девчонок насмешливо фыркнул, и в этом я с ними была полностью согласна: то колдовство, которое привязало Тигу ко мне, имеет простое название – деньги, да и дурнушкой меня никто не называл. Как раз наоборот – многие мужчины провожают меня взглядом. Когда я считалась богатой невестой, красавец постоянно находился подле меня, всем своим видом демонстрируя преданность и обожание, но как только выяснилось, что денег нет, и не будет – с той поры Тигу я не видела. Исчез, как привидение после третьего петушиного крика... Если же Жаси вбила себе в голову, будто именно я виновата в том, что красавец не обращал никакого внимания на нее, дочь судьи, то я даже не знаю, чего тут больше – уверенности в себе или желания не видеть очевидного. Голубушка, если ты считаешь себя неотразимой, то вначале внимательней посмотри на себя в зеркало, а потом поинтересуйся у своего отца насчет приданого – и только тогда решай, сумеешь ты обойти вдову Раско или нет.
– Если б Черил была колдуньей, то Тигу от нее никуда бы не делся... – предположил кто-то.
– Как видно толку в колдовском деле у нашей сиротинки совсем нет... – усмехнулась Тарила. – А если и есть, то самое большее, на что она способна – это окрутить приказчика в мелкой лавчонке или выйти замуж за подавальщика в захудалой харчевне!
Раздался новый взрыв смеха, и когда он стих, то Жаси продолжила свое повествование.
– Не перебивайте меня, а не то собьюсь... Так вот, результате старший сын госпожи Визер подчинился воле матери, а младший ослушался, женился на своей ненаглядной красотке, после чего госпожа Визер сразу же выставила из дома младшего сына вместе с его молодой женой, и лишила его наследства, хотя, как поговаривали, он был ее любимчиком. Старший брат попытался, было, вступиться за младшего, но мать пообещала и второго сына выгнать из дома, если тот не прекратит свои жалостливые уговоры. Зная характер своей мамаши, господину Визер ничего не оставалось, как отступиться.