— «Люблю грозу в начале мая, когда весенний первый гром, как бы резвяся и играя, грохочет в небе голубом!» — громко прочёл дядя. — Вот как надо писать стихи! Это Тютчев! Прекрасный поэт. Он изумительно чувствовал природу. Запомни это, мой мальчик!
Но тут сверкнула молния и ударил такой гром, что все вздрогнули…
— Ничего себе «играя», — сказала мама.
— Доннерветтер! — крикнул дядя. — Стихия! Это прекрасно! Это возвышает человека. А воздух! Какой воздух!
Меня тоже охватил восторг.
— «Дождик, дождик, пуще, дам тебе гущи!» — заорал я.
Опять сверкнула молния и ударил гром — прямо над нашими головами. Ханг и Чанг заворочались и жалобно заскулили.
— «Мы шли под грохот канонады…» — запел дядя.
— «Мы смерти смотрели в лицо!» — подхватил я восторженно.
Гром! Молния!
— «Вперёд продвигались отряды…» — пел дядя.
Молния! Гром!
— «Спартаковцев, смелых бойцов!» — орал я.
Молния!! Гром!! Гром!! Молния!! Это наступают враги! Но мы с дядей не боимся!
Ветер рвёт стены палатки! Удар! Ещё удар! А мы поём!
— Ура-а! — кричу я.
Ханг и Чанг подняли морды и завыли.
— Замолчите! — кричит мама. — У меня лопнут перепонки! — Она закрыла уши руками.
Папа тоже что-то сказал, но его совсем не было слышно.
Мы с дядей не обращали на них внимания.
— «Вихри враждебные веют над нами…» — затянул дядя.
— «Тёмные силы нас злобно гнетут!» — подхватил я.
Взрыв!! Удар!! Ещё удар!!
Грохочет канонада! Ослепительно вспыхивают разрывы! Пулемёты хлещут по стенам палатки! Но мы с дядей не обращаем внимания! Мы поём во всё горло! Мама сидит, зажав уши руками. А папа тоже поёт — одними губами. Ханг и Чанг смотрят на нас с удивлением. От удивления они даже выть перестали. Сидят и дрожат…
Так мы с дядей допели до конца. Под аккомпанемент грома и молнии. Мой дядя прекрасно поёт! И я прекрасно пою, особенно вот так, во время грозы. И в ванной, когда течёт вода. В ванной я тоже прекрасно пою. Но лучше всего я пою во время грозы! Во время грозы я пою замечательно.
Порывы ветра постепенно стихают, и дождь становится более ровным. И гроза удаляется.
Я выглянул из палатки. Стало совсем темно. Костёр наш давно потух — его не слышно и не видно. Вообще ничего не видно. И я опять чувствую себя на краю света. Опять в целом мире нет ничего, кроме этой палатки, затерянной в кромешной тьме, и никого, кроме меня, дяди, мамы, папы, Ханга и Чанга.
И вдруг я услышал какой-то жужжащий, посвистывающий звук…
— Что это? — спросила мама.
Дядя открыл полог и выглянул из палатки.
— Шаровая молния! — сказал дядя.
У входа в палатку стояла шаровая молния величиной с человеческую голову.
Молния висела совсем низко над травой, сантиметрах в тридцати от земли. Она излучала мертвенный свет и выбрасывала искры, издавая жужжащий и посвистывающий звук. Казалось, она раздумывала, зайти в палатку или не зайти…
Чанг зарычал и хотел на неё броситься, но дядя вовремя схватил его за загривок.
— Лежать! — прошептал он.
Мы лежали и смотрели на молнию, как загипнотизированные.
— Хотите, я её вам поймаю? — спросил дядя.
— Замолчи! — крикнула мама. — Ты сумасшедший! Я запрещаю тебе ловить эту молнию! Подумай о ребёнке!
— Ты её можешь поймать? — прошептал я.
— Запросто! — сказал дядя.
И тут молния двинулась — она стала приближаться к палатке… Красивый светящийся шар медленно плыл в воздухе, жужжа и разбрызгивая искры, как огромный бенгальский огонь…
— Нагните головы! — сказал дядя.
Мы прижались к земле. Собаки тоже прижались к земле. Молния стояла совсем рядом над моей головой, обрызгивая меня белыми искрами. Она была так близко, что если бы я протянул руку, я бы достал её рукой!
Всё вокруг осветилось таинственным светом: трава, край брезента, наши головы на земле… Позади молнии всё было темным-темно. Молния опустилась, коснулась мокрой травы… Я услышал шипение пара… И вдруг она исчезла! На месте молнии осталась лёгкая дымка…
Я вскочил. Ханг и Чанг тоже вскочили и принялись рыть лапами землю в том месте, где исчез огненный шар.
— Где она? — спросил я.
— Ушла в землю, — сказал дядя. — Молния всегда уходит в землю.
— А почему она не взорвалась?
— Скажи спасибо, что она не взорвалась! Нам просто повезло! — сказала мама.
— Нам действительно повезло! — сказал дядя. — Как нам повезло! Такие вещи встречаются чрезвычайно редко! Можно прожить всю жизнь, так и не увидев шаровой молнии! Я считаю, что нам просто сногсшибательно повезло!
— Лучше бы нам так больше никогда не везло! — сказала мама.
— Ты ошибаешься! — сказал дядя. — Это такое счастье! Тем более для мальчика!
— Ты сумасшедший! — сказала мама. — Ты всегда был сумасшедшим и остался сумасшедшим! И всегда будешь сумасшедшим! Хоть я тебя и люблю!
— Я тебя тоже люблю! — крикнул дядя. — Раскрасавица ты моя!
Они поцеловались. Мама действительно была очень красивой.
— А ты ловил шаровую молнию? — спросил я.
— Ловил! — сказал дядя.
— Как?
Дядя достал свою трубку, набил её табаком из кисета, раскурил и выпустил сквозь усы целое облако дыма.
— Один раз, — сказал он, — во время рыбалки я вот так же увидел шаровую молнию. Она остановилась метрах в трёх от меня, она была ещё больше этой, огромная — около метра в диаметре! Не то что эта малютка!
— А бывают ещё больше? — спросил я.
— Ещё бы! — сказал дядя. — Бывают до двадцати метров в диаметре. Но моя была небольшая — около метра. Так вот…
— А как ты её поймал?
— Не перебивай дядю! — сказала мама.
— На блесну! Я поймал её на блесну!
— Эх-хе-хе! — сказал папа.
— Я поймал её на блесну! — повторил дядя и свирепо посмотрел на папу. — Правда, сначала я допустил ошибку…