Кудашев отвернулся к воде. Намочил голову. Утираясь носовым платком, не глядя на арестованных, прошел в палатку штаба. Устало присел на подставленный сахиб субедаром стул. Рядом сел капитан Баррат. Не здоровались. Для обоих время уже потеряло своё привычное течение. День с ночью перемешались.
Один за другим в палатку входили офицеры, члены «Исфаханской Военной Коллегии» – «IsMB».
Капитан Баррат оглянулся, пересчитал присутствующих. Девять. Все в сборе, можно начинать. Обратился к самому молодому офицеру:
– Первый лейтенант Гордон!
Офицер поднялся с места:
– Я, сэр!
– Я полагаю, у вас, как у выпускника «Сандхёрста» по первому разряду, отличный почерк. Прошу занять место за столом. Будете вести протокол допроса!
Продолжил:
– Господа! Прошу простить меня за то, что побеспокоил всех в такую рань. Дело не терпит отлагательств. Первая неделя розыска дала некоторый результат. Полагаю, сегодня есть чем отчитаться веред коллегией и выслушать мнения и пожелания присутствующих. В случае, если у кого-либо есть служебные более неотложные дела, он имеет право покинуть заседание и ознакомиться с делом по письменному протоколу.
Все молчали. Баррат продолжил:
– Дело доложит член коллегии доктор Котович.
Кудашев поднялся с места, вынул из полевой сумки два обломка конской подковы.
– Господа офицеры! Этот обломок подковы с клеймом литерой «Z» – «зет», найденный близ места убийства у второго выхода из грота «Ков-Ата», стал первым вещественным доказательством, приобщённым к делу. След, слабой тонкой ниточкой тянувшийся от этого обломка, боевая группа отрабатывала в первую очередь. Шансы на успех были невероятно малы. Но мы не могли игнорировать этот след. Сегодня эта ниточка пройдена по всей её длине. Одно из отделений боевой группы, работавшей под прикрытием военно-санитарной службы, проводила рейд по выявлению очагов бактериологической опасности, проще говоря – скоплений мусора – в армянском районе Исфахана Джульфа. В местной кузнице в груде железного лома был найден второй обломок.
Кудашев продемонстрировал соединение обломков в целую подкову.
– Как видите, места облома идеально подходят друг к другу. Это нельзя сфальсифицировать. Находка запротоколирована при свидетелях. Кузнецы доставлены на допрос. Они должны вспомнить, кто и при каких обстоятельствах оставил у них в кузнице второй обломок подковы.
Артиллерийский капитан поднял вверх тяжёлый кулак с зажатой в нём трубкой:
– Привязать негодяев к жерлам орудий и расстрелять!
Офицеры оживились:
– Допросить их! Доставить сюда немедленно! Треугольники на плац! «Кошками» спустить шкуру! Всё расскажут!!!
Кудашеву пришлось повысить голос до командного:
– Господа офицеры! Изыскание доказательств –долгий и изнурительный путь. Потерять доказательства проще простого!
С места поднялся и капитан Баррат:
– Я отдам под суд каждого либо как сын погибшего отца пущу в ход револьвер, но не позволю волоса упасть с головы арестованных до той поры, пока они либо будут обвинены в преступлении, либо, как свидетели, не укажут путь к истинным убийцам. Прошу успокоиться.
Обращаясь к дежурному унтеру:
– Привести одного из задержанных на допрос!
– Почему одного, а не обоих? – спросил артиллерийский капитан.
– Потому, что так завещал проводить допросы библейский царь Давид, – ответил Кудашев. – Среди нас, к сожалению, нет юристов, а военная прокуратура будет цепляться к каждой запятой в протоколе. Помните, в Библии, где девица Сусанна обвинялась двумя старцами в блуде? Царь Давид допросил старцев по одному. Каждому задал только один и тот же вопрос: "под каким деревом в саду они возлежали с девицей?". Первый старец ответил: «под яблоней». Второй: «под грушей». Всем понятно? Потом сверим показания, разберёмся, где ложь, где истина. Торопиться не будем. Разбирательство будет очень дотошным, обещаю. Возможно, и в один день не управимся.