– Вы правы, Уильям. Забирайте Кунигунду, везите её в Шотландию. Ей будет, чем заняться в стенах родного замка. У неё собран большой исторический, этнографический и политический материалы о Персии. Она полна творческих замыслов. Пусть пишет. Что касается меня, я на контракте, заключённым на год. У меня и здесь много работы. От Пенка смогу защититься. Со дня на день ожидается прибытие второго эскадрона кавалерийского Пешаварского полка пограничной стражи, который возьмет под контроль и охрану два стратегически важных караванных маршрута через перевалы Загросса из Персии в Турецкую Месопотамию. С контрабандой немецкого оружия через территорию Персии в Российский Закаспий, Афганистан и Индию будет покончено. Кроме того, нет видимых оснований не навещать мне Иосифа Пенка, больного энцефалитом! С Пенком-старшим ещё пообщаюсь…
Подъехали к дому Барратов. Уильям покинул машину. Кудашев приготовился было развернуться.
– Подождите, Джон! – окликнул его капитан Баррат. – Вы что, поссорились с Кунигундой?
– Ни в коей мере, Уильям! Просто у меня через двадцать пять минут телеграф. Прямая связь с лордом Фальконером.
– Как освободитесь – возвращайтесь. Будем вместе обедать!
Вдруг, из глубины двора позади дома раздался женский крик.
Кудашев, не открывая дверцы, выпрыгнул из машины, благо тент над кузовом натянут не был. Бросился за угол дома по направлению к хозяйственным пристройкам. Крик повторился. Это был вопль отчаяния. Кудашев выхватил свой «Веблей». Коротким зигзагом пересёк дворик, ворвался в конюшню. Упав на одно колено, изготовился к огневому бою.
У открытого стойла спиной к Кудашеву, обхватив руками опорный столб, прижавшись к нему лицом, стояла Уна. Её плечи сотрясали рыдания.
Кудашев убрал в кобуру револьвер. Подошёл и обнял Уну за плечи.
Она, задыхаясь от рыданий, трясущейся рукой показала Кудашеву на труп любимицы – Леди Винтер, как она звала свою верховую лошадку.
– Что с ней? – спросил Кудашев.
– Кобра, сахиб, – ответил подошедший грум сипай Музаффар.
– Несчастный случай? – спросил Кудашев.
– Нет, сахиб, это убийство, – ответил Музаффар.
Кунигунда повернулась к Кудашеву лицом. Плакала у него на груди.
– Из чего следует этот вывод? – продолжил расспросы капитан Баррат.
– Замок на конюшне сломан. Кованая железная петля вырвана ломом. На это нужна большая сила. Двух английских жеребцов не тронули. Змее дали укусить арабскую кобылицу. Знали, кому она принадлежит. Хотели отомстить. Потом лопатой отрубили нагайне голову, оставили её тут же. Похоже, дали понять, что это не хулиганство, это месть!
Кудашев вспомнил, эту лошадку он видел в самый первый день знакомства с Кунигундой. В иные дни она ездила на жеребце своего брата. Спросил:
– Последнее время леди Кунигунда предпочитала других коней. Почему?
– У Винтер была течка, я берегла свою девочку! – ответила Уна и снова заплакала.
Кудашев и Уильям с трудом увели Кунигунду в дом. Служанка занялась своей госпожой.
В гостиной капитан Баррат без сил тяжело упал в кресло. Кудашев, сжимая кулаки, остался стоять у окна.
– Что нам предпринять? – спросил Кудашева капитан Баррат.
Кудашев молчал. Не ответил на вопрос.
– Убивать! – услышал он голос Уны. Обернулся. В гостиной стояла Кунигунда. В глазах – ни слезинки. Голос твёрд, звонок.
– Убить Пенка! – потребовала она. – Иначе умрём все мы. Если вы, мужчины не сделаете этого, я убью его сама. И убью каждого, кто помешает мне это сделать! Чего вы ждёте? Чего вы боитесь?! Ладно, Уильям не воин. Но, вы, Джон, вы готовы заступиться за меня?
– Да, моя принцесса! Да! Я уже знаю где, когда и как это произойдёт. Обещаю.
Уна шагнула к Кудашеву. Снова прижалась к нему.
– Нет, нет, Джонни! Я боюсь. Это не человек, это бешеный бык! Убийца. Микенское чудовище!
– Скорее, Данцигское, – подал голос Уильям. – Пенк, действительно, убийца. У него большой опыт в этом деле.