Господин патологоанатом и прозектор Геворк Татунц недолго был озабочен сложившейся ситуацией. Пришлось объясняться. Вот когда Кудашеву пригодился армянский язык, на котором он научился объясняться ещё подростком, общаясь со сверстниками, сыновьями соседа по дому армянского купца Аванова. Долгий разговор был перенесён из приёмной ритуального заведения в жилую гостиную исфаханских Татунцев. Пришлось отложить поход в «ледник» на опознание тела. От обеда Кудашев отказался категорически, объяснив, что с полным желудком не сможет закончить деловую сторону встречи. Ограничились чаепитием. Познакомился Александр Георгиевич и с мужем Каринэ – священнослужителем Ираклием Татунцем без собственного прихода. Пока. Но есть надежда получить таковый в будущем.
Санкт-Петербургскую историю ранения ротмистра Кудашева, с его ролью героя, спасителя семьи Самвела Татунца от вооружённых «експлаприяторов», в семье исфаханских Татунцев хорошо знали. Смену имени Кудашев на Котович, перемену паспорта и профессии даже не обсуждали. Значит, так надо. Значит, так судьба сложилась! Люди из народа, столетиями гонимого по земле из страны в страну, на подобные мелочи внимания не обращали. Суть – важнее внешних признаков вещи. Не важно, какая шапка на голове. Важно – что под шапкой!
Кудашев знал, эта семья сохранит его тайну.
Прошли в подвал. На каменной скамье покрытое простынёй тело Гагринского. Лицо сохранилось только наполовину.
Кудашев невольно перекрестился по-православному. Прошептал: «Господи помилуй!».
Геворг Татунц спросил Кудашева:
– Узнаёте?
– Да, – сказал Кудашев. – Это он, мистер Саймон.
Вернулись в жилой дом. Каринэ помогла Кудашеву снять халат, шапочку и бахилы. Скрутила в узел и вынесла в прачечную. Вернулась. Кудашев долго мыл руки, Умывался. Думал.
Попросил Каринэ:
– Пожалуйста, отнесите в машину моему индусу что-нибудь поесть. Не разговаривайте с ним! Я скоро уеду.
За столом Кудашев не отказался ни от одного, предложенного блюда, но к спиртному не притронулся:
– При всём уважении к вашему дому, дорогой Геворк! Я за рулём. Вы же не хотите получить ещё и моё мёртвое тело в ваш подвал?!
Говорили на армянском, не стеснялись. Армянский язык не хуже японского или венгерского, если сравнивать его с другими языками на предмет трудности обучения и распространённости. Это не русский и не тюркский, на которых говорит народонаселение почти трети земного шара!
Пришёл черёд Каринэ рассказать Кудашеву продолжение трагической санкт-петербургской истории:
– Вы не думайте ничего такого, Александр Георгиевич, – смущённо сказала Каринэ. – У нас с мужем одна фамилия, как и моя девичья, но мы не были родственниками даже дальними. После смерти папы и тёти пришлось распродать остатки имущества и покинуть Санкт-Петербург. Сначала приехала во Владикавказ к дяде Мартиросу, потом в Тебриз к дяде Петросу. В Тебризе познакомилась с Ираклием из Исфахана. Меня сосватали, вышла за Ираклия замуж. Теперь живу в Исфахане. У нас всё хорошо. Бог даст, скоро рожу ребёночка!
– Что вы говорите, Каринэ?! Ваш папа умер?
– Его боевики эсэры застрелили. За то, что в нашем доме одного из них убили, а второго посадили в тюрьму. Вот второй через месяц с этапа бежал и привел к нам в дом пять человек с наганами. Папу убили сразу. Тётя Ануш сама умерла от разрыва сердца. А я из своей комнаты на втором этаже зимой в одном платье сумела забитое на зиму гвоздями окно открыть, выбралась на карниз и просидела на нём с час, держась за водосточную трубу. Приехала полиция, пожарные, меня сняли. Я месяц в больнице для бедных лежала. Слава Богу, выздоровела!
Кудашев припомнил имена нападавших, ставшие ему известными по докладу полковника Джунковского, проводившего расследование. Стрелявший в Кудашева и получивший в ответ пулю в лоб – «Яшка Ферт», он же крестьянин Семен Иванович Сыров. Второй – «Митька-експлаприятор» – самарский крестьянин Дмитрий Погорелец сын Иванов. Когда это было? 25 ноября 1911-го года! Господи, и года не прошло, а кажется так давно!