Плохая вода. Полное отсутствие какой бы то ни было пищи для человека.
Ближе к вечеру увидел костёр. Подошел. Произнёс традиционное приветствие, пожелание. У костра человек пять. Мужчина, женщина, дети. Мужчина сделал Найдёнову знак – не подходи. Подошёл сам. Внимательно посмотрел в серые глаза, перевёл взгляд на руки, потом на ноги. Молча вернулся назад. Что-то сказал женщине. Она поднялась, порылась в своих вещах, потом подошла к Найдёнову, протянула ему небольшой мешочек.
– Ташаккур, – поблагодарил Найдёнов.
– Это зякят. Милостыня, угодная Всевышнему, – сказала женщина. – Возьми и иди с миром, кафир. Прими добрый совет: не ходи за нами, не ходи к Вахан-дарья. Тебя убьют, кафир. Люди верят, что вы наслали на всех беду. Возвращайся в свое ущелье кафиров! Заблудился? Смотри, вон оно. Вверх по Кафир-дарье. Иди к своему народу. Их беда не постигла!
Женщина ушла. Мешочек остался в руках Найдёнова. В мешочке – жареные зёрна пшеницы. Роскошный ужин странствующему кафиру.
Вряд ли Найдёнов последовал бы совету доброй женщины, если бы не увидел за её спиной конный отряд моджахедов. Пришлось отсидеться за большим камнем, пропустить отряд. На беду, моджахеды в брод перешли Кафир-дарью, а потом устроили привал на месте её впадения в Ворсинг. Среди моджахедов Найдёнов увидел и всадников в форме афганских пограничников. Понятно, прочёсывают поймы Чхот и Ворсинг, ищут унесённые рекой трупы. Вероятно, знают, кого ищут!
Найдёнов вздохнул и решительно двинулся вверх по ущелью Кафир. Там тоже люди живут. Переждём, не пропадём!
***
30 апреля 1980 года.
Ночью без огня было тяжко. Ближе к утру пошёл снег. Снег в мае – ничего хорошего. Найдёнов с трудом нашёл в себе силы идти вперед.
Тропа, начавшаяся от берега Кафир-дарьи неожиданно круто повела в гору. Ближе к полудню ущелье сделало крутой поворот, и Найдёнов увидел впереди лёгкий дымок.
Дым. Огонь. Тепло. Однако силы уходят. Ноги уже не чувствуют холода. До источника дыма на карачках часа два пути. Хорошо, нет ветра. Весенний снежок мало помалу заносит тропу. Есть риск сорваться в пропасть, в воду Кафир-дарьи. И неизвестно, что ждет Найдёнова под чужой крышей.
Снег идёт. Под снегом тоже можно жить, можно спать… Спать…
Очнулся Найдёнов от тупого толчка в левый бок под грудную клетку. С трудом разлепил глаза. Перед ним две мутные фигуры с шестами в руках. Что-то говорят…
– Ман дуст, – сказал Найдёнов и окончательно провалился во тьму.
Очнулся в тепле, в неге, так как просыпался в далёком детстве на руках у бабы Лены, на руках у своей дорогой бабулечки Елены Сергеевны. Теплое сладкое вкусное молоко само собой тонкой струйкой наполняло его рот, и ему только оставалось, причмокивая, не открывая глаз глотать его. Найдёнов ещё слышал голос бабы Лены, напевавший ему: «Спи наш Сашенька родной, Ангел твой всегда с тобой!»…
Полусонное забытьё прервал чужой мужской голос. Найдёнов проснулся, резко привстал. Женщина, поившая Найдёнова, не удержала в руках миску, плеснула ему на грудь тёплым молоком.
Снова мужской голос. Найдёнов повернул голову. Увидел только синие штаны да ноги, обутые в самодельные полусапоги-бутуна из ячьей шкуры. Пришлось подняться. Перед ним несколько мужчин. Их лица суровы, но не враждебны. Найдёнов поклонился, поздоровался.
Услышал вторично вопрос на фарси:
– Кто ты?!
– Ман дуст, – ответил Найдёнов.
– Это понятно, – вступил в разговор старший из присутствующих. Седая, коротко подстриженная борода, длинные волосы из-под расшитой золотом тюбетейки-куло. Старейшина!
Мужчина продолжил:
– Каждый голодный без коня и оружия – обязательно друг. Будь у тебя конь и винтовка, ты бы назвался саиб-ханом или эмиром!
– Моё имя Александр или Искандер, как говорят на Востоке. Я русский, – сказал Найдёнов.
Собравшиеся вокруг Найдёнова переглянулись. Ничего не сказали. Молчание затянулось.
Найдёнов решил, что может продолжить. Возможно, от него ждут подробностей.
– Я из Советского Союза. Был в плену, бежал. Мне нужно в Кабул или, по крайней мере, в Сархад. Помогите мне, я смогу отблагодарить вас!
Старейшина знаком остановил речь Найдёнова.
– Не торопись, Искандер-Руси! Мы подумаем. К вечеру объявим тебе наше решение. Если захочешь уйти от нас, не станем задерживать. Тропа свободна. К нам редко кто заходит в гости.