Принц был растроган. Пожал Найдёнову плечо. Наклонился к уху и доверительно зашептал:
– Прошу Вас передать лично его Превосходительству министру Иностранных Дел господину Шах Мухаммед Досту, при возможности и послу Советского Союза: я, только я – законный наследник Королевского престола Киштвари. Узурпатор – мой родной дядя. Он убийца. Его руки в крови моей матери и двух моих старших братьев! Теперь он ищет меня. Ищет в Москве, где я закончил философский факультет университета имени Патриса Лумумбы. Ищет в Париже, где я закончил Сорбонну и защитился доктором математики. Ищет в Дели, в Калькутте, в Майями, в Ницце… Пора положить конец эти преследованиям. Передайте, я готов подписать с СССР полноценный договор, такой, какой уже подписан с Афганистаном. В его обеспечение я готов положить на депозит Госбанка более трёхсот миллионов долларов золотом и драгоценными камнями. Я готов предоставить неоспоримые доказательства по обвинению узурпатора в преступлениях против человечества. Я имею доказательства своих притязаний на престол. В моих тайных местах сокровища, не имеющие цены – исторические артефакты – печать, меч и Кидар – корона побеждённых персидских царей из семи венцов, с восьмым, оправленном уже в Индии алмазами, принадлежавшие самому Александру Македонскому!
Но все это – ничто по сравнению с сокровищами в недрах Киштвари. Наши рудокопы и металлурги добывают не только золото – металлический натрий, вольфрам, молибден! Что рассказывать, все уже есть на киноплёнке. Доставьте её по назначению, что бы то это ни стоило. И поторопитесь! Народ Киштвари может и должен жить не в средневековой нищете, бесправии и невежестве, а свободно, богато, счастливо, как живут народы горного Кавказа в СССР!
Принц сделал знак пожилому человеку с длинными до пояса седыми волосами, но коротко подстриженной бородой. Тот подошёл к Найдёнову. В его правой руке небольшая капсула, размером чуть меньше гильзы малокалиберного патрона пять и шесть. Похоже, из золота. В левой – восковой шарик.
– Капсула с микрофильмом, – пояснил принц. – Мой врач поместит её в ваше ухо. Это не больно. Возможно, первый день будет непривычное ощущение, но оно пройдёт. В Кабуле тоже найдётся врач. Он извлечет капсулу. Постарайтесь вернуться в Кабул живым!
Табиб осмотрел у Найдёнова оба уха. Протер ватным тампоном, смоченным в спирте, слуховой проход левого уха. Защитил ватным шариком барабанную перепонку, потом вставил капсулу, залепил с внешней стороны слуховой проход уха воском. Вот и все. Сам майор Найдёнов стал контейнером для микрофильма!
***
25 апреля 1980 года. 05,00 Душанбинского времени.
В пять часов утра Найдёнов поднял группу.
Вышел в эфир, ещё раз уточнил порядок эвакуации, время, место, сигналы, обозначающие место посадки вертолетов. Получил пароль и отзыв, радиоданные для работы с экипажами вертолетов.
Найдёнов провёл перекличку. Проверил экипировку, оружие. Сменил бойцов в боевом охранении.
– Бегом марш!
На пятом километре по выходу из ущелья отряд неожиданно был обстрелян. Пропустив мимо себя головной дозор, огонь из винтовочного гранатомёта времён Первой Мировой войны открыл одинокий пастух, случайно вышедший из какой-то скальной ниши на отряд, сделавший трехминутную остановку для передышки. Успел сделать только один выстрел. Ранил двоих, вывел из строя рацию. Один отделался грубокими, но не опасными для жизни порезами левого предплечья. Второй, получив осколок в живот, скончался через двадцать минут. Пастух умер легко, получив в сердце пулю снайпера. Все пуштуны – великолепные стрелки. Пастуха похоронили. Нашли место по укромнее, забросали тело камнями, прикрыли могилу старой арчой. Стадо коз в пятнадцать голов разбрелось по ущелью. Тело своего бойца завернули в плащ-палатку. Оно будет доставлено на базу, передано родственникам. Больно. Обидно. Война…
Автомат «Калашникова» убитого бойца и оружие безвестного пастуха – германский карабин «Mauser K98k» с надетым на ствол винтовочным гранатометом забрали с собой.
Непредвиденная задержка в двадцать минут не помешала выйти к точке сбора вовремя. Но вертолёты не пришли.
В семь тридцать две группа прибыла к месту планового возвращения – эвакуации.
Найдёнов не выбирал площадку для посадки вертолёта. Но он знал её точные координаты и размеры, хорошо видимые и с земли, и с воздуха ориентиры. В семь тридцать пять – точно в расчетное время площадка была обозначена дымовыми пиротехническими сигнальными факелами – фальшфейерами, зажжёнными бойцами группы.