Кудашев вернулся к телу полковника Баррата. Уна сидела с закрытыми глазами, сцепив пальцы рук на груди. Её амазонка была в саже. Руки в копоти. Чёрные пятна на лице. Она не плакала. Кудашев сел рядом, обнял Уну за плечи. Она не шелохнулась. Только спросила:
– А Змей? Его убили?
– Не было Змея, – ответил Кудашев. – Это люди. Нет зверей на белом свете страшнее, чем люди.
– А огонь? Я сама видела, как дракон извергает огонь…
– Нет таких драконов. И не было никогда. Всё живое, кроме человека, боится огня. Это был огнемёт. Слышишь, запах керосина! Германская военная новинка.
Уна прижалась лицом к груди Кудашева. Заплакала, как плачут в детстве, навзрыд, с криком, с болью в груди…
Мало помалу начали возвращаться разбежавшиеся скауты.
Кудашев принял на себя командование. Выстроил два отделения кавалеристов, произвел перекличку. Переписал имена в блокнот. По факту сверки уяснил сложившееся положение. В пещере, по-видимому, погиб и остался командир полуэскадрона скаутов хавильдар – сержант в туземных войсках – раджпутстанец Риши Сапхалта. Погиб квартирмейстер Исфаханского экспедиционного батальона Корпуса разведчиков – элитной кавалерийско-пехотной части Британской Индийской Армии первый лейтенант Джеймс Карнеги. Погиб вице-консул полковник британской армии Гай Генри Баррат.
Нужно было что-то срочно предпринимать. Кудашев обратился к скаутам:
– Кто из вас, оставшихся, старше иных по чину либо выслуге? Три шага вперед марш!
Один из всадников шенкелем заставил своего коня выдвинуться из строя, представился:
– Ланс-дафадар Радж Лаклак!
– «Младший сержант – капрал», – подумал Кудашев. Вслух приказал:
– Принимайте, сахиб Лаклак, командование отрядом. Расставьте оцепление. Изготовьте носилки, укройте тела от посторонних взглядов. Пятеро конных пусть доставят убитых в миссию. Сопроводите леди Баррат. Передайте мое письмо Уильяму Баррат в миссии. Вы сами и двое добровольцев должны быть готовы пойти со мной в пещеру. Я уверен, там нас уже никто не ждет. Змея там нет. Горел керосин. Думаю, разбойники не ждут нас, давно ушли другим выходом. Приготовьте пару факелов! Выполняйте!
Кудашев присел на камень, вырвал из блокнота лист. Напросал короткое письмо Уильяму Баррат. Подошел к Уне. Она уже не плакала. Сидела у тела отца, уткнувшись лицом в собственные колени.
Кудашев обнял Кунигунду за плечи, поцеловал в щёку.
– Уна! Поезжай в миссию, передай брату письмо. Он решит, что делать дальше. Потом домой. Тебя сопроводят. Тело папы доставят в миссию. Я останусь здесь. Будет расследование… Я найду тебя, как только освобожусь! Будь умницей, садись на коня. Поезжай, тебя уже ждут.
– Как скажешь, Джон, – тихим бесцветным мёртвым голосом прошептала Уна.
На коня поднималась тяжело, со стоном. Кудашев подставил свою ладонь ниже стремени, легко забросил Уну в седло. Конь переступил, мотнул головой. Встрепенулась и Кунигунда. Повернула горову к Кудашеву. Её голубые глаза потемнели, как море в грозу.
– Я знаю, кто убил моего отца, Джон, – сказала Уна. – Он ответит за эту смерть!
Рывком поворотила коня, ударила его стеком по крупу. Конь с места галопом помчался по тропе к городу.
Вслед за Уной, быстрым шагом отправился скорбный погребальный кавалерийский наряд. Четыре пики, восемь плащей, два сгоревших в пламени немецкого огнемёта британских офицера.
***
Предположение, высказанное Кудашевым насчет огнемёта, подтвердилось. Следователи приобщили его, как вещественное доказательство к делу. Оружие было брошено убийцами в одной из галерей пещеры. Не смогли протащить огнемёт через узкий лаз, подобный норе дикого зверя, которым преступники воспользовались, уходя с места преступления. Стальные ранцевые резервуары для сжатого воздуха и жидкой горючей смеси были пусты. Иных следов в пещере огнемётчики не оставили. Однако, разведчики-следопыты экспедиционного батальона Корпуса разведчиков не ограничились осмотром пещеры. Самым тщательным образом шаг за шагом были исследованы подступы и к главному гроту Ков-Ата и к выходу из него, находящемуся в миле от места преступления, за гребнем горной складки. Там были обнаружены не только следы коней, но и обломок штампованной подковы из хорошей стали с клеймом буквой «Z». Это была зацепка. В Персии без коня – никак и никуда. На конях и русские казаки, и персидские купцы и фарраши, и английские кавалеристы, и свои кочевники, и гости со всего света. В каждом городе, в каждом большом посёлке, в каждом приличном каравансарае – свои кузницы. Тем не менее, этот след отрабатывался. Негласно проверили и коней, и кузницу в немецком посёлке. Инструменты и клинки ножей с клеймом «Z» встречались, но подковы – ни одна!