— Вы — лучшие бойцы из молодых, — продолжил дядька Андрон. — Да, по одиночке вы еще не дотягиваете до уровня витязя. Но втроем…
— Что? — переспросил Демид. — Втроем?
— Да, парни. Я уже поговорил с Любавой. Вы трое — уникальное сочетание дополняющих друг друга способностей. Если бы все ваши таланты собрать в одном человеке, то это был бы самый мощный паранорм, какого я только могу вспомнить.
Но Тихон не слушал объяснения старосты:
— Девку — в поиск? Да где ж это видано? Что, в общине народу много стало, чтобы рисковать тем, кто может рожать детей?
— Погоди, не кипятись! — повысил голос Андрон. — Без Любавы вы не справитесь. К тому же и она сама кое-что может.
— Угу, — кивнул Демид, невольно поглаживая почти сгладившийся шрам от ожога — последствие давней ссоры с сестрой. В двенадцать лет девчонки порой невыносимы, особенно когда у них есть Сила, способная скрутить старшего брата в корчащийся от боли комок и отхлестать огненными жгутами.
— А кто поведет куттер? — спросил Демид. — До островов надо еще как-то добраться через океан.
— Степан на грузовике забросит вас к побережью, — ответил староста. — Дальше — на шлюпке. Неизвестно, хватит ли горючего, чтобы долететь до островов. Мы несколько раз посылали пилотов на «индивидулах», они поворачивали назад, не долетев до архипелага. Горючее же нужно и на обратную дорогу.
— Все равно — так нельзя, — упрямо замотал головой Тихон. — Не по закону. Нельзя девку в поиск!
— Если очень надо, то можно, — жестко закончил староста. — Главная сложность задачи — узнать как можно больше о Гиперборейском архипелаге. И для этого нужны способности Любавы к сверх-знанию и умение пусть и неконтролируемо, но все же выходить в высшие информационные пласты. Вполне может случиться, что, оказавшись рядом с островами, ощутив их на информационном уровне, она без особого труда нарисует их карту. Но для этого ей нужно добраться до архипелага. Ваша же задача… да, ваша задача — все время помнить, что эта девчонка — не только паранорм, но и будущая мать. И сделать все, чтобы она вернулась в деревню целой и невредимой. Кроме того, вам нужно будет найти места для временных аэродромов на самом побережье. Будет карта — построим на берегу заимку, завезем туда горючее, и уже будем на острова летать, а не плавать. Вы меня поняли, воины?
Парни кивнули: Демид — уверенно, Тихон — с сомнением.
— Вот и хорошо, — заключил староста. — А теперь марш на луговину, девки, небось, заждались!
Провожали походников всей деревней.
Тихон в новой кожаной куртке (как и тканая рубаха под ней — подарок жены Андрона Евсеевича), Демид — тоже во всем новом, не ношеном, стояли на краю луговины и ждали, когда подойдет Любава. Девушка задерживалась.
— Вот бабы — даже в поход будет собираться, как на гулянку, только что брови чернить не станет, — ворчал Демид. — С утра куда-то исчезла, а мне за нее — рюкзак тащи!
— Куда исчезла? — забеспокоился Тихон.
Но в этот момент подбежала запыхавшаяся Любава. Она была одета, как парни, в крепкие кожаные куртку и штаны, в руках — какой-то странный мешок из переплетенной травы. Перед ней семенила дикая кошка.
— А это еще что? — удивился Демид. — Зачем тебе этот кошак?
— Надо, — упрямо мотнула головой Любава. — Они сами захотели, чтобы Миу отправилась с нами. Она у них вроде как у нас — кладоискатель.
— Что?
— То, что слышал. Миу отправляется с нами.
Демид пожал плечами: места в куттере достаточно, а наличие в команде полуразумного создания вряд ли сможет им помешать добраться до Гиперборейского архипелага. Тихон, наоборот, взглянул на кошку с интересом.
Эти звери — или уже не звери — были одной из тайн, еще не разгаданных людьми. После катаклизма многие животные мутировали, каким-то непонятным образом приобретя зачатки интеллекта. Первое время людям пришлось жестко конкурировать за право называться «царем природы» со стаями разумных обезьян и медведей. Но кошки в окрестностях Норильска появились недавно, всего лет двадцать назад. Просто пришли и поселились неподалеку от общины. Сначала люди отнеслись к ним с опаской: все-таки хищники. Да и размерами «кошаки», как их стали звать, не уступали крупным лайкам. Кстати, те собаки, которые жили в деревне, реагировали на новых соседей достаточно странно. Видно было, что псы не чувствуют в них животных, скорее — необычных, но все же людей. Они облаивали любого проходящего мимо деревни кошака, но издалека, как человека-чужака.
Впрочем, вскоре и люди, и собаки привыкли к тому, что в нескольких сотнях шагов от околицы появилась колония полуразумных существ.