Внизу проплывала приморская равнина: россыпи озер, соединенных множеством речушек и ручейков, поросшие лесом гряды холмов, темные от черного тополя низины, порой — возвышавшиеся надо округой одинокие скалы, голые, иссеченные ветрами. Если бы ни куттер, то до побережья пришлось бы добираться добрый десяток малых циклов, если не дольше. А так Тихону еще не надоело смотреть на скользящую внизу землю, а из пилотской кабины раздался голос Степана-Крылана:
— Заснули, походники? Ну-ка, просыпайтесь, сейчас снижаться будем! Дальше не повезу!
Куттер мягко спланировал на плоскую вершину холма. Чтобы взлететь, тяжелой грузовой машине нужна хотя бы сотня метров твердой почвы. Это не легкие «индивидуалки», в которых, кроме пилота, может поместиться, да и то — согнувшись в три погибели, лишь один пассажир, но которые зато способны садиться на воду и взмывать вверх с любого болота, как воробьи — с просяного поля. Поэтому летчики, совещавшиеся вчера весь вечер, решили, что нужно высадить походников на берегу неширокой и спокойной реки, впадающей в Сверкающий океан.
Ребята выгрузили из трюма вещи и разборную шлюпку, стали прощаться со Степаном.
Обстоятельный мужик не поленился напомнить походникам про маячок, которые те должны установить на холме:
— Вернетесь сюда — активируйте передатчик. Значит, за вами пойдет грузовик. Заберем и лодку, и — ежели чего найти сможете…
Степан сверкнул глазами. Тихон улыбнулся, стараясь, чтобы мужик не заметил его веселья. Больше всего Степан-Крылан любил машины. Все то, что было создано предками, чтобы ездить по земле, плавать по воде или летать по небу. Каждый клад встречал с затаенной надеждой: вдруг, кроме комбинезонов и других полезных вещей, попадется незнакомая техника или информационный кристалл? Любую новую машину, попадавшую в Норильск, самолично перебирал по винтику, с помощью какого-то седьмого чувства догадываясь о назначении каждой детали. При этом пилот не был паранормом.
— А ежели беда какая… то про личные маяки тоже не забывайте. «Индивидуалок» в деревне хватит, чтобы всех вытащить, даже вашего кошака.
— Миу! — вдруг явственно произнесла кошка, глядя в глаза пилоту.
— Пожалуйста, — недоуменно ответил Степан. — А ты, серый, думал, тебя в беде бросят?
— Серая, — поправила мужика Любава.
— Это — девка? Ну — тем более, девок в первую голову спасать положено, — хохотнул пилот и полез в кабину.
Любава рассмеялась и легла на редкую жесткую траву, чтобы ее не сбило с ног ветром от лопастей. Парни тоже присели у края плоской площадки, венчающей холм.
Куттер, неуклюже покачиваясь, прокатился по камням и взмыл в воздух.
Тихон проводил взглядом машину. Ему вдруг стало зябко, словно воздух резко похолодел.
— Ладно, чего расселись, пошли к реке, — скомандовала Любава.
Демид что-то пробурчал себе под нос. Тихон удивленно взглянул на девушку, но спорить не стал. От ее голоса исчезло мимолетное ощущение знобкого страха.
Миу — та вообще сразу же, как улетел куттер, ловко уцепила зубами свой мешок и теперь прыгала по камням, спускаясь к берегу.
Тихон одной рукой ухватил мешок, другой — сверток с покрытием для бортов лодки и поспешил вслед за кошкой. Демид же, прежде чем начать спускаться, снял чехол с меча и прицепил оружие к поясу.
— Мало ли, кто тут живет, — проворчал он.
Тихон, оглянувшись на друга, тоже вооружился. Незнакомое безлюдное место. И что с того, что сверху из куттера холм казался таким мирным, а кошка без страха полезла вперед? Пусть и говорят про кошаков, что они опасность за тысячу шагов чуют, гораздо лучше, чем собаки, но все-таки без оружия тут лучше не ходить.
Впрочем, в первый день путешествия ничего опасного ребятам так не встретилось.
Они установили маяк на вершине холма, собрали на берегу лодку, загрузили в нее вещи и, решив не тратить время на еду, поплыли вниз по реке. То Тихон, то Демид помогали веслами неспешному течению.
Плыть было легко. Чистое песчаное дно, берега то очерчены каемками пляжей, то тонут в зарослях ивы и черемухи. Ни камней, ни перекатов.
Любава сидела на корме. Когда ребята проголодались, она распаковала один из мешков, вынула краюху хлеба и кусок вяленой оленины:
— Демка, пока не гребешь — ешь, — сказал она брату.
— А мне? — притворно обиделся Тихон.
— А ты пока работай, солнце еще высоко.
Парень непроизвольно взглянул на небо. Солнце никогда не спускалось за горизонт, лишь через определенные промежутки времени тускнело, скрываясь за скоплениями облепленных всяким мусором нагуалей, блуждающих по околоземным орбитам. Сейчас как раз наступил очередной сумеречный период. Это было похоже на то, как если бы небо затянули плотные облака. Призрачно-серебристый свет, льющийся вроде бы ниоткуда, давал возможность видеть крупные предметы.