— Не огорчайся неразумием Микеля и не надрывай себя печалью, которой не может вынести ни одно человеческое сердце, — утешая его, сказала Тамара. — Мудрость состоит в том, чтобы покориться своей судьбе. Кто может нас разлучить с тобою? Разве мы не клялись великою клятвой принадлежать друг другу? Сердца наши неразрывны, и если я нарушу клятву, то пусть бог лишит меня рая, бросит меня в ад, и я навсегда потеряю свое царство! Никто не отнимет у тебя любовь, и пусть все силы ада соединятся против нас, я сохраню тебе верность и буду твоей, если мне суждено жить на этом свете!
Клятва, произнесенная с большой нежностью и в то же время с мужественной непоколебимостью, сразу успокоила Сослана.
— Я ждал смерти — ты воскресила меня для жизни! — воскликнул он. — Теперь я могу говорить с тобой, если будет нужно, вновь терпеть и переносить разлуку. Я готов встретить новые испытания и не поколеблюсь больше перед судьбой, какие бы удары она мне ни наносила!
Ласковая улыбка осветила лицо Тамары, ярко блеснула в ее живых черных глазах и убедительней всех слов показала, что царица осталась довольна ответом своего витязя. Завеса печали, разделявшая их, разорвалась, тоскующие сердца смягчились, горе притупилось, они сели, наконец, рядом и повели задушевную беседу, забыв на время о своих врагах, об их вероломстве и предательстве.
— Ты исцелила мое сердце, — тихо говорил Сослан, счастливый тем, что она разрешила ему поцеловать ее черные локоны и руки, унизанные драгоценными перстнями. — Пусть солнце отвратит от меня свои лучи, пусть небо обрушит на меня свой гнев, если я не сдержу мою клятву и оставлю тебя одну сражаться с врагами нашей страны! Микель отверг мою попытку к миру. Он крикнул мне: «Не мир, но меч!» Пускай отныне меч будет моим скипетром, я буду держать его до тех пор, пока меня не положат в могилу!
— Умному не подобает спешить! — остановила его Тамара, предвидя, что Сослан своей горячностью усилит гнев князей и навлечет на себя опасность, о чем предупреждала ее Русудан. — Я не хочу, чтобы ты был причиной раздора и пролил много крови. Помни: никто нам не причинит зла, если мы сами себе не будем врагами. Я не могу позволить, чтобы Иверия стала достоянием князей, которые хотят отнять у нас престол и поделить страну между собою.
За себя Сослан не боялся и предпочел бы открыто выступить против своих врагов, но он понимал, что сторонники Абуласана и Микеля не постеснялись бы воспользоваться его малейшей оплошностью, чтобы устроить заговор против царицы и лишить ее власти. Поэтому он не мог остаться равнодушным к предупреждению Тамары и замолчал, вновь вспоминая о своей беседе с патриархом и перенесенном оскорблении и разочаровании. В то время ему так надоело смиряться, терпеть и подчиняться ненавистным людям, что в нем вдруг вспыхнула нестерпимая жажда мщения и желание сразиться в открытом бою со всеми своими противниками, навсегда сокрушить их и остаться победителем в Иверии.
— Разреши мне показать им мою силу, — воскликнул он нетерпеливо, — неужели теперь, когда мы можем обвенчаться и вместе царствовать, я должен опять уйти в изгнание и носить на себе тяжкое обвинение! Пусть падут вероломные и страх овладеет их душами!
— Избавление к нам ближе, чем ты думаешь, не силой можно победить врагов, а правдой. Когда будут открыты виновники несчастной гибели Демны, тогда никто не посмеет противиться тому, чтобы ты был царем Иверии.
Но Сослан меньше всего думал сейчас о том, чтобы искать виновников смерти Демны. Он больше полагался на свою силу, чем на словесное убеждение закореневших в ненависти и злобе князей, чтобы добиться от них справедливости и примирения.
— Если бы даже сам Демна явился к ним и сказал, от чьей руки он погиб, то и тогда бы они ничему не поверили и продолжали клеветать на меня, — с мрачной убежденностью возразил Сослан. — Это лжецы, ничем не брезгающие, готовые на любое злодейство, чтобы разлучить нас с тобой и самим пользоваться властью. Один меч проложит мне дорогу к правде.
— От большой скорби у тебя помрачился разум, ты не ведаешь, что говоришь. Неужели ты думаешь мечом пробить себе путь к правде? Я даю тебе сердце за сердце и любовь за любовь. Для любви нет ничего невозможного!