Как он мог поверить голландцам? Зачем?
И опять в памяти вереницей проходили скорбные лица женщин, разлученных со своими мужьями; в ушах звучал плач детей, отцы которых погибли в бою с голландцами… Никогда еще на долю его народа не выпадало таких испытаний. И во всем виноват он, только он. Как же это могло случиться?
И каждый раз, задавая себе этот вопрос, Имбата проклинал себя. Да, ему некого винить. И вот теперь в своем кампунге он отверженный. Никто не навещает его. Что ж, он заслужил это. И он не имеет права обижаться на людей. У него нет больше семьи. И в этом тоже виноват он сам. Тамбера у голландцев. Как мог он это допустить? Ведь Тамбера еще мальчик и многого не понимает. Вубани ушла и не хочет возвращаться. Пусть все так и будет. Пусть! Он должен страдать, он должен искупить свой грех!
Прошло несколько дней. Однажды Имбата услыхал во дворе шум. Он подошел к окну. На улице возле его дома столпился народ. Ламбару, увидев его, крикнул, что вернулась Вубани.
Имбата отнесся к известию спокойно, не выразив удивления. Суматоха, поднятая соседями, была понятна: Вубани не сама вернулась в кампунг, ее нес на руках Амбало.
Когда он со своей ношей вступил в поселок, люди бросились к нему, обступили со всех сторон, стали расспрашивать. Вубани лежала у него на руках и тихо стонала. Глаза ее были сомкнуты. Амбало немногое мог рассказать. Он шел из лесу и недалеко от долины Кубала увидел, что на дороге кто-то лежит. Это была Вубани.
Так больше никто ничего и не узнал.
Сопровождаемый целой процессией, Амбало подошел к дому Имбаты. Тот уже стоял на пороге. Увидев свою жену, бессильно распростертую на руках у Амбало, Имбата не двинулся с места, не вскрикнул, выражение его лица по-прежнему оставалось бесстрастным. Он лишь протянул вперед руки, бережно взял Вубани, внес ее в комнату и опустил на лежанку.
— Разум покинул ее, злые духи овладели ее душой, — неожиданно для самого себя произнес Имбата.
— Я тоже подумал, что у Вубани не простая болезнь, — тихо проговорил Амбало.
Нельзя терять время. Надо скорее послать за дукуном, — предложила его жена.
— Верно, верно, — закивали другие женщины.
— Иди за дукуном, — сказала жена Амбало мужу.
Тот молча кивнул и почти бегом бросился к дому дукуна.
— Прошу тебя, Ивари, возьми на себя все заботы, обратился Имбата к соседке.
Ивари согласилась. Ей не надо было объяснять, что делать. И она тут же принялась хлопотать: встречала все новых и новых людей, пришедших навестить больную Вубани, рассаживала их, что-то шепотом объясняла. Многие захватили с собой кое-какую еду. Ивари все собрала и приготовила общее угощение.
Народ все прибывал.
Вскоре явился и дукун. Он сел рядом с Вубани, взял ее за руку, потом потрогал ей лоб, задумчиво склонил голову и, сосредоточенно подумав о чем-то, сказал, обращаясь ко всем присутствующим:
— Злые духи уже давно вселились в нее. Будет трудно изгнать их.
— Откуда взялись эти проклятые духи? — робко спросила одна из женщин.
— Они живут в джунглях. Там они ее и подкараулили. — ответил дукун.
«Вот она где была, подумал Имбата. — Что ж, я ее не гнал, она ушла по своей воле…»
Дукун велел Амбало разжечь кеменьян. Густые клубы белого дыма наполнили комнату. Дукун бормотал заклинания. Все остальные молчали.
Вубани с трудом приоткрыла отяжелевшие веки, губы ее дрогнули, зашевелились. Она силилась что-то сказать, но язык отказывался повиноваться.
— Там… бе… ра, — наконец прохрипела больная.
— Она зовет Тамберу, — сказала женщина, сидевшая ближе всех к больной.
— Вубани хочет видеть сына, — промолвила Ивари и, отыскав глазами Бамбера, сына Амбало, распорядилась: — Бамбер, отправляйся немедленно в крепость и приведи сюда Тамберу.
— В крепость? — переспросил юноша. — К голландцам?
— Голландцы тебе не нужны, разыщи Тамберу.
— Да, но…
— Воля умирающего священна, сынок. Иди, не задерживайся.
Бамбер нехотя поднялся и, недовольный, поплелся в крепость.
Вубани опять попыталась заговорить, но невнятные слова, едва прозвучав, замирали, и никто не мог их разобрать. Она умолкла и вдруг закашлялась. Изо рта по щеке тонкой струйкой потекла кровь.
— Видите? — воскликнул дукун. — Как измучили ее злые духи! Ей уже с ними не справиться.
— Нельзя оставлять ее одну, — сказала Ивари. — Кто знает, а вдруг этой ночью случится то, чего мы все боимся.