— Это дело нелегкое, — проговорил Имбата. — Хотя… подождите-ка. Гапипо! позвал он. — Иди сюда.
Гапипо вышел на террасу, сел между Имбатой и Кавистой.
— Помоги нам сосчитать, — сказал ему Имбата. — Маруко хочет взять свой мускатник обратно. Когда-то я отдал ему за него пять овец и кусок шерсти. Теперь он хочет вернуть мне за это деньги. Скажи, сколько денег я должен с него получить?
— Сейчас, — ответил Гапипо, — надо подсчитать, сколько дуитов стоят овцы, сколько шерсть, и все сложить.
— Вот ты и сложи.
Гапипо подумал немного и сказал:
— По-моему, так: пять овец по двести дуитов каждая — это тысяча дуитов, да кусок шерсти стоит, если не ошибаюсь, полторы тысячи. Выходит, всего две с половиной тысячи дуитов.
Все сосредоточенно замолчали. Имбата заговорил первый:
— Ну что ж, я согласен.
— А я нет, — сказал Кависта.
— Сколько же, по-твоему, вы мне должны?
— Полторы тысячи.
— Нет, это стоит только одна шерсть. Можешь спросить у голландцев.
— Но, паман[20], две с половиной тысячи — очень дорого.
— Дорого? Тогда верните мне овец и материю.
Кависта взглянул на отца, как бы спрашивая его совета.
— Ну, Имбата, уступи нам немного, — заговорил Маруко. — Ведь этот мускатник сколько барыша тебе принес. Будет справедливо, если ты возьмешь с нас за него меньше, чем сам отдал.
— Но ты забываешь, сколько в него труда вложено, — не сдавался староста. — Посуди сам, если бы я за ним не ухаживал, разве он был бы в таком состоянии! Ведь много старых деревьев погибло, и мне пришлось подсаживать новые. У тебя с этим мускатником никаких забот не будет, а ты хочешь его даром получить.
Маруко не нашелся что сказать и лишь вопросительно глянул на сына.
— Две тысячи дуитов, — сказал Кависта.
— Выходит, всего по сто дуитов за овцу? — возразил Имбата. — Да ведь и двести-то мало. Вчера у голландцев по двести пятьдесят брали.
— Ладно, паман, — подумав, согласился Кависта. — Мы дадим тебе две с половиной тысячи дуитов. Только учти, мускатник теперь наш. Больше ни одного ореха там не троньте.
— Как только я получу от вас деньги, можете считать мускатник своим. Но весь нынешний урожай должен принадлежать мне.
— Ну, хорошо, договорились. А деньги мы тебе скоро принесем. Пошли, отец.
Они попрощались и ушли. Имбата с Гапипо остались на террасе вдвоем.
— Интересно, где они возьмут столько денег? — сказал Гапипо.
— Мне самому это интересно, — ответил Имбата.
Вернувшись к себе, Маруко и Кависта принялись обсуждать дальнейший план действий. Договорились, что Маруко отправится на остров Кай через день. Путь предстоял нелегкий, и перед поездкой надо было хорошо отдохнуть.
Вечером накануне отъезда, когда все жители кампунга уже разошлись по своим хижинам после трудового дня, Маруко отправился к Ламбару. Там он застал пришедшую в гости к хозяевам Вубани.
Ламбару встретил его приветливо.
— Заходи, Маруко, садись, — пригласил он гостя. — Где ты все пропадаешь? Давно я тебя не видал.
— Что тут удивительного, — усаживаясь, ответил тот. — Бедняка ноги кормят. Иначе и с голоду помереть недолго.
— Нынче думают не о том, как себя прокормить, а как бы добыть побольше денег, — заговорила Ивари, жена Ламбару. — Только о них и разговоры.
— Верно, Ивари, верно, — охотно поддержал ее Маруко.
— Вот и мы сейчас об этих самых деньгах толковали, — продолжала она. — Муженек мой все одно твердит: деньги, деньги; то-то польза от них большая. А Вубани вот считает, что они нам посланы на погибель. А ты что думаешь, Маруко?
— Что я думаю? — переспросил он.
— Не забывай, Маруко, — вставил словечко хозяин дома, — женщины, они всегда друг за друга горой.
— Выходит, ты, Ивари, против денег? — спросил Маруко.
— Конечно. Теперь, если у кого что попросишь, он сейчас же требует деньги, — убеждала его Ивари. — Помочь кому-нибудь — только за деньги. Уже и мужчины говорят: если так дальше пойдет, от нашего адата ничего не останется. И про готопг-ройонг[21] забудем. Что, скажешь, я не права?
— Эк, куда хватила. Ничто с адатом не сделается, — возразил Маруко. — А по мне, все равно, есть деньги или нет. Если уж они появились, так пусть будут. Я как все. Но если вперед заглядывать, так тебе, Ивари, беспокоиться нечего. У тебя красивая дочка растет. Только смотри не отдавай ее за кого попало, пусть выходит за богатого, у кого денег много.
— Слышишь, Ивари, до чего мужчины докатились! — возмутилась Вубани. — Совсем уж у них мозги набекрень.
21
Готонг-ройонг — издавна и широко распространенный среди сельского населения Индонезии принцип коллективной взаимопомощи при проведении различных сельскохозяйственных работ. К примеру, в некоторых районах Суматры во время уборки риса жители кампунга, разбившись на группы, поочередно обрабатывали участки друг друга.