— Почему?
— Думаю, что у тебя на это просто не хватит времени…
Бизон достал из стола фотографию и показал ее Принцу.
— Твой объект. Воронков Дмитрий Алексеевич. Помощник лидера одной из ведущих фракций в Государственной думе.
— Какой фракции?
— А это уже не входит в круг моих обязанностей. Собрать информацию тебе предстоит самому. На этот раз тебе никто не сможет помочь: ни Торс, ни Крафт… Потому что о нашем свидании не должна знать ни одна живая душа… Пока ты не докажешь свою профпригодность, за тобой и твоей семьей будут наблюдать несколько пар внимательных глаз.
— А как же тогда с этими "живыми душами"? Они-то будут знать о нашей встрече!
— Нет. Они будут следить не за Старицким, а за Калужным, который своими действиями нанес организации «Плюс» ощутимый урон и теперь пытается, работая в «Центре», реабилитировать себя, выполняя задания БОУ, являющегося одним из филиалов «бывшей» компании «Плюс».
— И сколько же вы платите таким двойным агентам?
— Ни копейки. Ставка — жизнь. Твоя, твоей семьи, ну и других родственников с той и другой стороны…
— Обложили, как волка…
— Тамбовского волка, за которым тянется шлейф громких, скандальных кровавых убийств.
— Любой бы на моем месте сделал в Тамбове то же самое!
— Не любой. Для того, чтобы стереть с лица земли тамбовскую банду «Кенгуру», нужна была волчья хватка. Не у каждого она есть.
— Кто заказал Воронкова?
Бизон иронически посмотрел на Принца, давая понять, как нелепо звучит заданный вопрос.
— Я спросил потому, что знаю, что исполнителей таких заказов убирают сразу же после сделанного ими дела. Притом убивают не только их, но и тех, кто убивает самих исполнителей. Поэтому они не получают ни копейки! В этой цепочке спланированных убийств копейки получает тот, кто разрабатывает эту акцию, то есть вы. "Виртуоз маэстро", расписывающий, как по нотам, партитуру для каждого «солиста», сидя в «дансинг-клубе», дирижирует музыкой смерти, которая заканчивается всегда одинаково: как "Прощальная симфония" Гайдна, где музыканты, сыграв свою партию, задувают свечу на пюпитре и уходят со сцены! Так продолжается до тех пор, пока не остается гореть только одна свеча… Так и у вас: при свете оставшейся свечи «дирижер» пересчитывает доллары, которые ему отстегнули за какого-то там Воронкова!
— Тебя не убьют.
— Так «дирижер» говорит каждому «солисту», побывавшему в этом бункере смерти!
— "Солисты" здесь не бывают. Все решается одним телефонным звонком.
— Каким же образом я удостоился столь высокой чести?!
— Иногда… Очень редко… из «солистов» получаются «дирижеры»… и даже мирового уровня.
— У музыкантов уровня Спивакова это случается. Но у киллеров вряд ли. Всегда найдется «дирижер» покруче, который успеет задуть свечу гораздо раньше своего конкурента!
— Не надо путать хорошо отлаженный механизм нашего синдиката со стихийно возникающими бандитскими группировками, вроде «отморозков».
Бизон посмотрел на настенные часы, достал из стола наручные, принадлежащие Старицкому, и, протягивая их владельцу, сказал:
— Убедительная просьба эти часы с руки не снимать, чтобы я всегда был в курсе всех дел.
— А если я нечаянно разобью их, что тогда?
— Одним несостоявшимся «дирижером» на земле будет меньше. И начнут задуваться свечи. Как у Гайдна.
— Свеча, вы хотели сказать?
— Heт. Свечи. Если ты думаешь, что своим самоубийством ты легко разрубишь завязавшийся узел, то ошибаешься. Твоя вторая жена и мальчик, которого ты усыновил, последуют за тобой.
— Палач! Ты сравниваешь мою судьбу со своей?! Я никогда не убивал детей!
— Я тоже. Но если ты прикроешься приемышем, как щитом, мне впервые придется это сделать.
Бизон щелкнул зажигалкой, и негатив, вспыхнув, превратился в кучку пепла. Фотография Воронкова горела дольше…
— Мосты сожжены. Вторые полчаса, отведенные для установления личного контакта, заканчиваются. Итак, Принц будет продолжать свою деятельность в «Центре», а Волк займется Воронковым. Успехов. Руки…
Бизон подошел к Старицкому с наручниками, и Влад попробовал воспользоваться последним шансом в сложившейся безвыходной ситуации. Метнувшись к столу, Принц схватил лежавший на нем пистолет и, застонав, отдернул руку. Пальцы на руке свело судорогой, и скрючившиеся от полученного электроразряда, они стали похожими на когтистую птичью лапу.
— Руки.
Принц заложил за спину руки, и его запястья снова оказались заключенными в металл. Онемевшие от боли пальцы понемногу стали оживать. Бизон накинул на голову Старицкого черный мешок…
ЗАЛОЖНИКИ
Павел Калужный пришел в себя и увидел склонившихся над ним Весту и Олежку.
— Папа!
Олежка обнял Принца и прижался щекой к его груди. Веста, всхлипывая, гладила щеки Павла и не могла выговорить ни слова. Голова Павла лежала на ее коленях. Калужный не сразу сообразил, где они находятся…
Низкий деревянный дощатый потолок. Вместо кроватей — прямоугольный топчан, как в КПЗ. Стены полукруглой формы. За стенами был слышен легкий ритмичный всплеск воды. Сквозь щели и похожую на игрушечную дверь проникал узкими лучами солнечный свет. Легкое покачивание посудины, в которой они находились, окончательно пробудило Принца, и он с облегчением прогнал от себя остатки кошмарного сна.
Правда, реальность была не менее впечатляющей, чем только что оборвавшийся гнетущий сон. Посмотрев на Весту, Павел тихо спросил:
— Где мы?
Веста удрученно покачала головой:
— Не знаю…
В голове была полная сумятица. Как они оказались в этом кубрике?.. Принц помнил только, как утром они сели в машину… Павел вставил ключ зажигания, но вместо привычного звука в салоне машины послышалось легкое шипение. Прислушавшись, Павел выдернул ключ из скважины. Шипение прекратилось. Павел снова вставил ключ и стал слегка поворачивать то вправо, то влево. И тут только он почувствовал запах газа. Еще и сейчас в носоглотке слегка першило…
— Веста, ты помнишь, что произошло?
Веста, вспомнив утренние события, закашлялась. Отдышавшись после надрывного кашля, она неуверенно произнесла:
— Помню только… как в машине запахло чем-то приторным… А потом меня растолкал Олежка… Мы уже находились здесь.
Олежка поднял голову и торопливо стал рассказывать то, что помнил:
— Я тоже помню сладкий запах! А потом, перед тем как оказаться здесь, мы все вместе были еще в одном месте…
Принц насторожился: "А может быть, бункер и Бизон вовсе и не были сном?"
— Что же ты замолчал?.. Где мы были?..
Олежка тяжело вздохнул и горестно ответил:
— Потом, когда я проснулся здесь, то понял, что это был только сон…
— Ну, не тяни кота за хвост. Говори.
— Мы были… в зоопарке…
Павел спросил у Весты:
— А тебе что-нибудь снилось?
— Да…
— Не хочется вспоминать?.. Или не помнишь?
— Боюсь, что я его не забуду никогда. Этот выматывающий душу сон был настолько ярким, сочным и правдоподобным. А может быть, это было на самом деле, а не во сне?..
Слезы снова потекли по щекам Весты, и Павел, приподнявшись, привлек жену к себе.
— Ты испугалась, да?..
— Очень!..
Даже в этой, казалось бы, дикой и нелепой ситуации Олежка продолжал оставаться впечатлительным и неугомонным ребенком. Глаза его округлились от предвкушения страшных, вурдалачных подробностей, о которых он сейчас услышит.
— Тебе приснился ужастик, да?!
— Да…
— Расскажи, мам!
— Олежка, давай в другой раз.
— Почему?..
— Ты видишь, мама не хочет вспоминать об этом. Потом как-нибудь…
— Представь себе круглую, зеленую, мягкую поляну, окруженную высокой травой с крупными листьями и большими белыми пахучими цветами, воздух пропитан терпким запахом дурман-травы. А в центре сидишь ты. Дурманящий запах цветов, которые росли вокруг поляны, был таким сильным… Откуда-то стали появляться диковинные животные и птицы. Как на твоих картинках из серии "Древний мир".