— Нет!
— Предпочитаете передать меня дублеру?
— Зачем вы меня мучаете? Вам мало Кристины?
— Мало.
— Добивайте…
— Во-первых, сядьте… Во-вторых… Генерал подробно, почти по минутам, расписал сегодняшний день, затем последующие, будто речь шла вовсе не о нем, а о каком-то дальнем родственнике, которому необходимо воздать последние почести.
БИЗОН НАСТАИВАЕТ
Самоубийство генерального для многих не стало неожиданностью. В последнее время он все чаще сторонился людей. Был непривычно задумчив, погружен в себя. Однако настоящей сенсацией для всех стало известие, что в день своей гибели Крафт побывал в церкви. Его видела там сотрудница из отдела периодики, которая во время обеденного перерыва ходила в церковь, чтобы поставить свечку за упокой души своего отца, сиротливо угасшего от одиночества в своем деревенском доме.
— Мы его уговаривали: "Папа, поедем с нами… Ну, что ты будешь тут один… В пустом доме?" Так и не уговорили. А я, как генерального нашего в церкви увидела, сразу отца своего вспомнила. Тоже, бывало, встанет перед иконой, а мысли где-то совсем в другом месте. Видно, прощения у бога просил за то, что задумал.
Труп Крафта обнаружил секретарь, заглянув к шефу в конце рабочего дня. Генерал сидел за столом. Плотно придвинутое к столу кресло не давало трупу упасть. Глаза были широко открыты. Неестественность позы усугублялась вытянутыми во всю длину руками, лежащими на столе. Между руками лежали: таблетки, которыми воспользовался самоубийца, предсмертная записка, завещание и заключение врача, подтверждавшее фразу из записки: "У меня — рак гортани. Зная, что этот вид заболевания неизлечим, я решил никому не быть в тягость, и в первую очередь — самому себе…"
Поползли слухи… Не помог ли кто-нибудь генеральному свести счеты с жизнью? Было проведено расследование, подтвердившее, что Генерал, находясь до самой кончины в трезвом уме и ясной памяти, сам принял трагическое решение.
Принц выполнил все условия по захоронению, перечисленные в завещании.
После завершения церемониального ритуала советники «Центра», собравшиеся на экстренное совещание, тайным голосованием выбрали нового генерального директора корпорации. Им стал… Принц. Таким образом, была исполнена и последняя воля Генерала, указанная в завещании.
Принц предпочел остаться в своем кабинете. Апартаменты Генерала были закрыты на ключ после того, как оттуда были перенесены в кабинет Принца сейфы с документами.
Спустя некоторое время, когда жизнь в корпорации вошла в свое привычное русло, Принц получил от Бизона новое послание:
"Жду вас в «дансинге» в ближайшие дни". Генерал ошибся. Никакого предполагаемого «фейерверка» не случилось. А "киллеровский ноктюрн" не оказался заключительным аккордом.
Чтобы оправдать посещение бункера, Принц оповестил советников о том, что отправляется в инспекционную поездку по "Координационным центрам" корпорации. Заместителем на время своего отсутствия Принц назначил Френда. Хотя все были уверены, что им будет Торс.
Торс в недоумении посматривал на друга. Ему, собственно, и не хотелось взваливать на себя такую обузу, но больно задевали сочувственные взгляды окружающих. Торс ждал объяснений. Их не последовало.
Принц оставил в кабинете только Френда. Когда советники вышли, Старицкий сразу же спросил у своего бывшего учителя и командира:
— Скажи, Френд…
Принц замолчал. Ему было неловко задавать вопрос, который вертелся у него на языке, и он искал слова, чтобы смягчить его. Френд решил помочь бывшему ученику.
— Я слушаю вас, Павел Семенович…
— Может быть, вернемся в разговоре на «ты»?
— Вернемся. Устал?
— Есть немного… Если я спрошу откровенно, ты не обидишься?
— На откровенность нет. Но отвечать мне или нет, я буду решать сам. Можно?
— Конечно!
— Не томись, спрашивай. Тем более, что я догадываюсь, О чем ты хочешь спросить.
— Тогда ты, может быть, мне сразу и ответишь?
— О результатах голосования?
— Да.
— Один голос был против твоей кандидатуры, и он был мой.
— Спасибо за откровенность. Можешь не отвечать, но я спрошу: почему?
— В принципе, я не против твоего назначения на этот пост. Только это произошло преждевременно.
— Не потяну?
— Не в этом дело. Можно работать на износ, как каторжный, а можно — в удовольствие. Крафт был умный мужик, и его пожелание насчет тебя стало для меня полной неожиданностью. Как будто кто-то или что-то заставило его это сделать. Я не слишком откровенен?
— Что ты! Это для меня, как бальзам! Наконец-то я могу хоть с кем-то в корпорации поговорить по-человечески, а не носить все в себе! Продолжай!
— Не хочу только, чтобы ты мое мнение воспринял как приговор. Это всего лишь мысли вслух, не более того. Тем более что Генерал, возможно, увидел в тебе то, чего я пока не рассмотрел. По крайней мере, придуманная тобой поездка очень удачный второй ход.
— Думаешь, я испугался и решил сбежать на время?
— Нет. Как мне кажется, цель поездки совершенно иная.
— Какая же?
— Та же, почему ты отказался занять кабинет Крафта.
Принц смотрел в проницательные глаза учителя и терялся в догадках, что Френд имеет в виду, говоря "иная цель".
— Ты сказал "второй ход"?
— Да.
— Каким же был первый?
— Не занимать кабинет Генерала.
— И какова же цель первого хода?
— Дать всем понять, что ты на этот трон не претендуешь. Или другой вариант — этот трон занят.
Принца так и подмывало спросить: "Кем?" Но он удержался и сделал ход конем:
— Ты прав. Я не претендую, потому что и де-факто трон в самом деле занят.
— Кем?
— Тобой.
— Ты в таком контексте воспринял мою откровенность?
— Я еще до голосования считал, что генеральным должен был быть ты.
— Тогда при голосовании должно было быть два черных шара?
— Ты прав. При голосовании я поддался магии генеральского завещания и проголосовал сам за себя. Хотя все, наверное, подумали, что тот единственный черный шар был моим…
— И хорошо, что подумали! Не вздумай кого-нибудь из советников разуверять в этом.
— Мне кажется, что если бы не завещание, генеральным был бы ты,
— Не будем гадать. Сложилось так. Я буду, чем смогу, тебе помогать. Думаю, выкрутимся.
— Вначале разговора ты сказал о преждевременности моего назначения. А если бы так не сложилось и генеральным стал ты… Каким бы был первым твой шаг?
— Я бы отослал тебя за границу.
— За границу?!
— Да. На стажировку. Мы в нашей работе большей частью тыкаемся, как слепые котята. А у них, за бугром, такие наработки, которым нам нужно было бы поучиться. Поэтому иностранные фирмы уже настаивают, на том, чтобы их груз сопровождали по России их собственные агенты. И если они этого добьются, то мы останемся без работы. Крафт прожил полжизни за границей и кой-какой опыт перенес сюда. Но этого мало. И, мне кажется, Крафт это понял. И начал обновлять технику. Кому-то это сильно не понравилось.
— Ты думаешь, его убрали?
— По-разному думаю… Но меня сбивает с толку его завещание по поводу тебя. Есть в этом какой-то железный расчет на успех. Иначе бы Генерал поступил по-другому.
— Так, может быть, нам поступить так, чтобы соединить приятное с полезным?
— Ну?
— Отослать тебя за границу?
— Чтобы меня сразу сцапали?
— За что?!
— Я же тебе рассказывал о наших рейдах по заграничным тылам.
— Отряд «М»?
— Да.
— Может бытЬу Торсу постажироваться?
— Ты генеральный. Тебе и решать.
— На Торсе откровенный разговор закончился?
— Пожалуй, да. Хватит для первого раза.
- Жаль… Торс мне, как брат. Не хочется бросать его в беде.
— А что с ним?
— Не знаю. Но если шеф оперативного отряда не хочет откровенно говорить о командире "Летучего отряда быстрого реагирования", значит, случилось что-то серьезное.