— Амнестию обещали. Расстреливать, то ись, не будут, — аргументировали они.
Партизаны потихоньку и, в основном, ночами стали выходить из лесу и сдаваться властям.
102
Несмотря на всю жестокость, а возможно, благодаря ей, крестьянская война на Тамбовщине и в Воронежской губернии не утихала. В ряды Народной армии Антонова все прибывали и прибывали новые люди. К концу мая под началом у Антонова всё ещё было порядка 27 тысяч повстанцев. Усилия Тухачевского и Антонова-Овсеенко подавить восстание пока особых успехов не приносили. Крестьяне озлобились. Губернским коммунистам приходилось не сладко. В ответ на репрессии против крестьян, последние резали и убивали коммунистов. Коса нашла на камень.
Антонов-Овсеенко понял, что если так пойдёт и дальше, задание партии в месячный срок покончить с антоновщиной он не выполнит. Под угрозой окажется вся его дальнейшая карьера. Он приехал на авто к поезду Тухачевского, вошёл в его купе-штаб, и они долго, мучительно совещались, советовались друг с другом, как им быть, какие меры предпринять. Тухачевский сослался на свой опыт подавления Кроштадтского мятежа. Результатом этого совещания явился приказ, подписанный обоими 12 июня 1921 года, где объяснялось, как проводить "зачистку сел от бандитов":
"... По прибытии на место волость оцепляется, берутся 60-100 наиболее видных лиц в качестве заложников. Собирается полный волостной сход. Жителям даётся два часа на выдачу бандитов и оружия, а также бандитских семей. Если население бандитов и оружия не указало, взятые заложники на глазах у населения расстреливаются. После чего берутся новые заложники и собравшимся на сход вторично предлагается выдать бандитов и оружие..."
В тот же день Михаил Тухачевский подписал оперативно-секретный Приказ №0116, каковой он призывал подписать ещё в Кронштадте, но тогда этого приказа испугались и не рискнули выполнять: подавляя матросский мятеж, Тухачевский приказал обстрелять два мятежных линкора газовыми снарядами. Тогда, повторюсь, этого не сделали. Но здесь, в Тамбове, и сейчас командующий не собирался отступать от своей задумки, поэтому в приказе и появились следующие строки:
"Остатки разбитых банд и отдельные бандиты, сбежавшие из деревень, где восстановлена Советская власть, собираются в лесах и оттуда производят набеги на мирных жителей.
Для немедленной очистки лесов ПРИКАЗЫВАЮ:
1. Леса, где прячутся бандиты, очистить ядовитыми газами, точно рассчитывать, чтобы облако удушливых газов распространялось полностью по всему лесу, уничтожая всё, что в нём пряталось.
2. Инспектору артиллерии немедленно подать на места потребное количество баллонов с ядовитыми газами и нужных специалистов.
3. Начальникам боевых участков настойчиво и энергично выполнять настоящий приказ.
4. О принятых мерах донести".
Но ведь, хочется верить, что и сам Тухачевский знал, что "пряталось" в лесу много чего живого — птицы, звери, земноводные. Люди (между прочим, свои же, русские люди) ведь там, в лесу, пришлые: сегодня пришли, завтра уйдут. Но это не волновало припёртого к стенке красного командира. Ему нужно было выполнить приказ Москвы. Причём, выполнить ЛЮБОЙ ЦЕНОЙ. В качестве ядовитого газа применяли хлор марки Е 56, разъедающий всё, к чему он прикасался.
Если в Кронштадте у Тухачевского всё-таки не хватало полномочий, чтобы применить газ, то здесь, в Тамбове, у него таких полномочий, выданных лично Председателем Совета Народных комиссаров Лениным, было с лихвой. И вот уже 20 июня из Москвы в адрес Тухачевского полетела срочная телеграмма:
"Главком приказал срочно выслать в распоряжение Тамбовского губернского командования 5 химических команд с соответствующим количеством баллонов с газами для обслуживания боевых участков.
1-й помощник начальника Штаба РККА Шапошников".
Инспектор Артиллерии Республики Шейдеман в тот же день телеграфировал начальнику штаба Орловского военного округа: "Ввиду возможного получения боевого задания химическую роту, находящуюся в лагерях Орловского округа, надлежит срочно доукомплектовать личным составом. По укомплектовании приступить к интенсивному ведению занятий".
И пошло-поехало по всем инстанциям вниз.
24 июня инспектор артиллерии Тамбовской армии С. Касинов в рапорте командующему войсками Тамбовской губернии Тухачевскому докладывал: "Относительно применения газов в Москве я выяснил следующее: наряд на 2000 химических снарядов дан и на этих днях они должны прибыть в Тамбов. Распределение по участкам: 1-му, 2-му, 3-му, 4-му и 5-му по 200, 6-му — 100. Инструкцию для применения представляю на Ваше рассмотрение, после чего разошлю её начальникам артиллерии участков".