– Велено передать вам. Письмо пришло час назад.
Я дал ему обещанную монетку и еще одну – за то, что печать не повреждена. Он медлил, ожидая ответа, но я взглядом дал ему понять, что более не нуждаюсь в его услугах.
Мне хотелось вскрыть конверт в более уединенном месте, но даже если он содержал дурные вести, стоило узнать их прежде, чем высовываться на улицу. Держа послание под столом, я сломал безымянную печать, надорвал конверт и извлек алый квадратик ткани, равный размером и загадочной девственной чистотой тому, что мне передал накануне Блейз.
Если бы не встреча с Советом, значение этих странных депеш, возможно, еще долго ускользало бы от меня. Но я вдруг словно прозрел. Опрокинув кружку, я вышел из таверны, сунув кроваво-красную записку в карман и на ходу заворачиваясь в плащ.
* * *Моя комната была такой же убогой и темной, какой я ее помнил. Я сел на кровать и достал из кармана обрезок ткани. Мне на ум пришли строки из «Тамерлана», и я произнес их вслух:
Когда раскидывает он свой лагерь,Его шатер как снег на скалах бел.Из серебра доспехи, шлем увенчанПером молочно-белым: это значит,Что местью сыт и хочет мира скиф.[3]Я стиснул кулаки и, разжав, наблюдал, как расправляется скомканная ткань. Растоптанная роза, столь же алая, сколь другая бела.
Тамерлан по очереди окрашивал свой лагерь в три цвета. Сперва белым, обещавшим мир, если враг признает поражение. Затем красным, означавшим, что все сражавшиеся будут казнены. И, наконец, черный цвет обещал смерть каждому, до последней женщины, ребенка или старика. Даже собаке в той резне не было пощады.
Тайному совету не было нужды играть в подобные игры. Тамерлан был моим лучшим, неукротимым героем, от него я брал силы, и не было минуты счастливее, нежели когда он незримо шел рядом со мной. Я припомнил его похвальбу:
Подчинены мне жребии людские,Я управляю колесом фортуны,И раньше солнце упадет на землю,Чем Тамерлана победят враги.Тамерлан Великий не оставил на своем пути камня на камне и не знал поражения до самого конца. Но я, его создатель, готов превзойти любого яростного бога. Я разрушу мое творение, обернувшееся против меня, как только узнаю, кто прячется за ним. Я лег на кровать, закрыл глаза и уснул. Лоскуты в моих сжатых пальцах пропитывались влагой.
* * *В дверь стучали – и вместо несмелого шуршания, по которому я узнавал хозяйку, то были тяжелые повелительные удары: я сразу вспомнил о королевском Посланнике. Мое сердце пустилось вскачь. Попросив визитера подождать минуту, я припал глазом к щели, которую сам проделал в косяке много месяцев назад, едва заняв комнаты. Щелка была слишком мала, чтобы увидеть человека целиком: я разглядел только коричневую кожаную куртку и шерстяные штаны. Тут он сделал шаг и совсем закрыл мне обзор, словно знал, что на него смотрят. Положив руку на эфес кинжала, я резко открыл перед незнакомцем дверь. Увидев мою воинственную позу, он отступил, давая понять, что мне ничто не угрожает. Он улыбался, словно его развеселила мысль о том, что я мог бы с ним соперничать.
– Мастер Марло? – Я кивнул. – Я представляю некое лицо, которое желает встретиться с вами.
Мой собеседник имел телосложение небольшого дуба. Его тяжесть могла быть помехой ловкости, но ее с лихвой окупала грубая сила. Я понимал, что меня зовут не на вечеринку, и решил выиграть время, притворившись дурачком.
– Я польщен приглашением, но у меня, к сожалению, множество других дел. – Я сделал жест в направлении открытой двери. – Поблагодарите вашего хозяина за любезность и пожелайте ему от меня доброго здоровья.
Он нетерпеливо огляделся.
– У нас нет времени на споры. Поторопитесь, хозяин просит вас прийти к нему в дом. Там вы услышите нечто важное для вас.
– Имя вашего хозяина?
– Оно не для любых ушей. – Мой гость помедлил. – Поверьте, вам не причинят вреда. Если, разумеется, вы примете мое приглашение.
Неотвратимо приближался момент, когда я ударю его, а он, прежде чем отвести меня, куда собирался, намнет мне бока. Я набрал в грудь воздуха и понадеялся, что на сей раз будет не слишком больно. Потом замысловатым жестом снова указал ему на дверь:
– На вашем месте я принял бы мое приглашение и откланялся.
Он рассмеялся:
– Мастер Марло, я не желаю вам зла. Но мне приказано доставить вас в дом моего патрона, и я доставлю вас туда, в сознании или без. Выбирайте сами.
Затевать драку с сильнейшим противником на малом пространстве – самоубийство. Особенно если противник закрывает собой единственную дверь. Я взялся за рукоять клинка.