ИСПЫТАНИЕ
Тамлейн вернулся в Корунд. Сам! На этот раз его не пришлось тащить назад силой, что для многих уже стало подарком. Противостояние с ним с самого начала очень дорого стоило волшебным существам. Они его пленили, но они его боялись. Это все равно, что пленить огонь и посадить его в камин - один раз он все равно может вырваться и сжечь весь дом. За то, что замок королевы фей был еще не сожжен, можно было благодарить лишь древние заклинания. Тамлейн не любил сюда каждый раз возвращаться, но приходилось. Пришлось и сейчас.
Привязанная девушка ждала его. Она была очень хороша собой. Брюнетка с длинной косой в роскошном шелковом платье цвета спелой сливы. Ее руки и ноги были свободны, хоть и исцарапаны гарпиями, притащившими ее сюда.
- Она ехала по лесу в сопровождении свиты, - пояснил гном, приведший Тамлейна к пленнице. - Свиту уже перебили и отдали на ужин гоблинам, моему народцу позволили обобрать их карманы, а красотку оставили для тебя. Королева велит поступить тебе с ней так, как велит твое все еще наполовину человеческое сердце.
Как велит сердце! Он лицемерно усмехнулся. Пусть королева не боится того, что он поступит наперекор ее желаниям. За прошедшие годы он стал слишком умен, чтобы хоть в чем-то прекословить ей.
Тамлейн взглянул на заложницу.
- За нее могут дать выкуп! - попытался смягчить ситуацию он.
- Королеве Корунда не нужны богатства смертных, - высокопарно возразил гном, - ведь драгоценные камни растут прямо в ее ладонях, как в атаноре, если она того пожелает.
Тамлейн видел в замке своего дяди алхимический тигль, под названием атанор, внутри которого с помощью долгих усилий и больших температур удавалось вырастить небольшие драгоценные камни. Чаще всего такие эксперименты стоили жизни самим алхимикам, но иногда что-то удавалось. А у Медеи Шаи корунды и карбункулы формировались прямо внутри ладоней, будто магический свет, если она того хотела. Она могла сделать богатой не только свою страну, но и озолотить весь мир. Если б только этот мир не ненавидела так люто, что это было не под силу описать словами. Вероятно, поэтому феи и эльфы избрали ее своей правительницей.
Тамлейн нехотя кивнул, признавая правильность доводов услужливого гнома.
- Тогда иди! Я разберусь с пленницей сам.
Гном отошел, но не исчез. Он ведь шпион королевы. Ему велено за всем проследить. Как и темной птице по прозвищу Чернота, которая все время вертелась рядом и подглядывала за всем происходящим во дворце. Тамлейн это знал, поэтому контролировал каждый свой шаг и поступок. Нельзя никому выдать своих мятежных чувств.
Руки девушки у столба не были ничем связаны или скованы, как и ее ноги. В королевстве фей не употребляли ни веревок, ни цепей. Нравы и обычаи здесь были куда коварнее. Тонкая алая лента на шее девушке, прикрепленная к столбу, держала ее куда надежнее, чем любые оковы. Любому стороннему наблюдателю могло показаться, что жертва легко способна оборвать или отвязать ленту и освободиться, но не тут-то было. Лента обожгла ей пальцы, ободрала кожу, прожгла плоть до кости при малейшей попытке ее снять. Не говоря уже о том, что в действительности эта лента была прочнее любых цепей.
В королевстве фей не терпели железа, поэтому оков не делали, но вот любые самые безобидные на вид и нежные материалы могли оказаться зачарованными и очень кусачими.
Один лишь Тамлейн мог освободить девушку, потому что знал нужное заклинание. Когда-то он подслушал его под дверью роскошной ванной Медеи Шаи. Она пела заклинание вслух, пока купалась, и пламя свечей дрожало и пускалось на разные фокусы от ее пения. Огоньки свечей даже пытались подпевать ей шипящими голосами. Медея Шаи знала, что Тамлейн ее слышал. С тех пор она испытывала его снова и снова.
Очередная захваченная в плен и привязанная магической лентой заложница была всего лишь очередной проверкой. Нужно это проверку с достоинством пройти, иначе последствия могут оказаться самыми страшными.
Тамлейн подошел к пленнице. Завидев его, она перестала сопротивляться ленте, сдавливавшей ее горло, и изумленно распахнула глаза. У нее были выразительные карие глаза в обрамление пушистых ресниц и лилейная кожа. Красивая девушка, но не та... Не та, кого он захотел.
Однако физическое желание просыпалось с невероятной силой. Чресла пронзила невыносимая боль. Это все колдовство Медеи Шаи. Она любит возбуждать в людях невыносимую страсть, а потом проверять, как они поступят. А Тамлейн привык к тому, что, едва завидев его неестественно красивую внешность, женщины сами кидаются в его объятия. Но совокупись он с одной из них и появится на свет жуткое существо: и не человек, и не эльф, а что-то среднее между ними. Уродец, которого в царстве фей назвали бы ублюдком и сделали бесправным слугой. Мать после его появления на свет тотчас бы умерла, а Медея Шаи стала бы издеваться над несчастным отцом или как-то шантажировать его, в случае если он не отвернется в ужасе от своего чада, а даст пробудиться отцовским чувствам. Последнее было мало вероятным, так как существа, рожденные от смертных женщин, были слишком озлобленными, неразумными и первым делом стремились напасть на своих же родителей.
Вместе со страстью, смотря на юных дев, Тамлейн ощущал еще и другое желание. Оно тоже отчасти было продиктовано ему королевой фей, и именно было наиболее мощным. Непреодолимая тяга лишить красивое существо жизни доминировала над всеми остальными чувствами.
Тамлейн лишь коснулся девушки, заключил ее в объятия, даже приложился холодными устами эльфа к ее губам, чтобы выпить дыхание человеческой жизни, а сам уже сомкнул тонкие сильные нечеловеческие пальцы на ее беззащитном горле. Его пальцы сорвали кожу и прошли сквозь плоть. Но девушка почти ничего не почувствовала. Она просто уснула. Вечным сном. Тамлейн бросил ее тело у столба, стараясь выказать как можно больше безразличия. Он знал, что Медея Шаи наблюдает за ним с высокого королевского балкона, а ее черный дракон парит над дворцом рядом с госпожой. В прежние времена именно дракон был самым близким существом для королевы фей, но с появлением Тамлейна все изменилось.
Тамлейн знал, что королева подошлет к нему еще не одну прекрасную деву, ожидая, что он немедленно убьет ее вместо того, чтобы воспользоваться ее юным телом для собственного наслаждения. Точно также она подсылала к нему и кокеток-фей, ожидая, что он не даст ей повода для ревности. Она испытывала его. Любую фею, соблазнившую ее любимого пленника, она убила бы собственными руками или подвергла бы ее наказанию куда худшему, чем смертная казнь. От Тамлейна же она ждала, что он сам будет уничтожать любых смертных девушек, которые могли бы ему приглянуться и стать его любовницами, не стань он сам пленником королевы фей. Это было тяжело признавать. Но в роскошном царстве эльфов и фей он всего лишь пленник, о чем ему без конца напоминают.
Медея Шаи становилась очень изобретательной, когда нужно было напомнить ему, что он во всем зависит от ее капризов.